15 лет строгого режима за защиту Отечества - 1 января 2007 г.

27 декабря самый гуманный в мире российский суд приговорил лейтенантов Сергея Аракчеева и Евгения Худякова к 15 и 17 годам колонии строгого режима. Приговор зачитали в отсутствие Худякова, местопребывание которого неизвестно. Является ли его отсутствие побегом, похищением, или чем-то иным, также неясно.

Напомним, что они обвинялись в убийстве троих жителей Чечни, которое было совершено в январе 2003 года. Как и в случае с делом Ульмана, суд присяжных дважды оправдывал подсудимых, но военная коллегия Верховного суда Российской Федерации отменяла приговор и возвращала дело на новое рассмотрение, поскольку руководство Чечни посетовало на то, что "присяжные не понимают воли чеченского народа". И вот, решение второго суда присяжных также было отменено и за дело взялись "профессиональные судьи". Таким образом, мы доказали всему миру, что у нас не было и нет независимой судебной системы, наличие которой определяет принадлежность к демократическому обществу.

Так, 6 апреля 2006 года Конституционный суд РФ постановил, что дела против военнослужащих, обвиняемых в тяжких преступлений на территории Чечни, до введения в республике суда присяжных должны рассматриваться профессиональными судьями. После первого суда присяжных, единогласно оправдавшего подсудимых, закричали, что русские присяжные были настроены предвзято к своим соплеменникам. А потому решили собрать свой суд присяжных, которых тщательно собирали по всему Северо-Кавказскому округу. В своем интервью NewsInfo адвокат Сергея Аракчеева Дмитрий Аграновский заявил: "Тем самым разыграли карту национализма. В составе этого последнего суда присяжных славян было всего двое или трое. Однако и это не помогло: как ни странно, они также оправдали Аракчеева и Худякова. И вот, решение суда присяжных отменили. Кто-то заговорил о том, что военные не имеют права на то, чтобы их судили присяжные. Интересно, почему? Они что, граждане другого государства? Когда мы рассказали об этом американским юристам, они долго не могли понять, как это вообще возможно.

Приговор шокировал даже самих чеченцев. Фактически, он был написан под то, чтобы они убежали. В общем, этот приговор и само судебное разбирательство не имеют ничего общего с нормальным юридическим процессом. Я скажу, что приговор был предрешен еще 20 декабря прошлого года, когда судья приказал арестовать и Аракчеева, и Худякова, хотя еще не было судебного вердикта. Однако нам удалось добиться того, чтобы их освободили, поскольку на тот момент никто их вину не доказал. Как бы там ни было, но прокуратура и противоположная сторона работали в режиме наибольшего благоприятствования. Тем не менее, нам удалось собрать 30 свидетелей, которые разбили все доводы обвинения. Кроме того, невиновность Аракчеева и Худякова доказывается документально – журналами выхода боевых машин. Да и согласно данным экспертизы найденные на месте преступления пули и гильзы не совпадают с оружием офицеров. Вопиющим фактом служит то, что тела убитых так и не вскрывались. Вскрытие тел не проводилось "ввиду религиозных убеждений". И как в таком случае доказать, что они были убиты именно Аракчеевым и Худяковым. Любой эксперт-медик скажет, что так доказательства не делаются. И это далеко не все. Вообще, доказательств невиновности хватит на всю дивизию Дзержинского. Если же охарактеризовать происходящее, то Аракчеева сделали виновным за всю Чеченскую войну. Его и Худякова фактически принесли в жертву и это результат судебного разбирательства "профессиональных судей". Мы, видя ангажированность судьи Владимира Цыбульника, пять раз давали ему отвод. Эти люди невиновны и их просто принесли в жертву".

В чем же обвиняли защитников Отечества и почему даже присяжные-кавказцы оправдали? Согласно данным стороны защиты, суть обвинения сводилась к тому, что 15 января 2003 года Аракчеев оказался на одном БТРе вместе с Худяковым и его солдатами. В районе грозненского аэропорта "Северный", будучи в нетрезвом состоянии, они якобы остановили "Волгу", вывели из нее водителя Юнусова и троих, а по другим данным, четверых пассажирок и расстреляли машину, избив сидевшего за рулем чеченца. Однако и этого им показалось мало. Согласно версии следствия, офицеры остановили "Камаз", расстреляв грузовик и его пассажиров. После этого, скрываясь от погони, они вернулись в свои части. Однако, несмотря на ее наличие, Худяков попытал водителя, после чего сердобольно отвез его на место похищения, оставив связанным. По всей видимости, погоня ничего не имела против этого, поскольку не только не пыталась остановить "головореза", но и даже освободить от пут несчастного чеченца. Потерпевший же, придя в себя, развязал веревки и уехал домой на расстрелянной машине, и явился в больницу лишь на другой день. Позднее он показания изменил, иначе версия выглядела уж больно фантастически. Но и они были не лучше прежних: якобы пострадавший дополз до ближайшей деревни, до какого-то дома, где ему оказали помощь, правда, почему-то он так и не вспомнил своих спасителей. Отоспавшись и почувствовав, что истекает кровью, пошел своим ходом к врачам.

Вот присяжные почему-то в эту историю и не поверили, и не раз сотрясали зал заседания своим богатырским смехом. И было от чего. Из материалов дела следует, что нападавшие были в масках, но пострадавший, спустя полтора года опознал Аракчеева "по бровям", а Худякова "по глазам". Правда, видимо, чтобы никто не умер от смеха, в последнем случае от подобных показаний решили отказаться.

Все дело шито белыми нитками: нет ни одного доказательства вины офицеров. Про показания свидетелей обвинения и потерпевших и говорить нечего: они настолько противоречат друг другу, что присяжные часто не могли сдержать смеха. Сам Аракчеев свидетельствует: "В уголовном деле нет ни одного документа, который подтверждал бы или опровергал то, что я находился в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. Преступление было совершено 15 января 2003 года, а меня задержали 24 марта 2003 года, даже никакой экспертизы не было". Подсудимые считают, что обвинение было построено лишь на показаниях солдат группы Худякова, которых следователи держали в подвале прокуратуры. Характерно, что впоследствии на суде они от своих показаний отказались. При допросе один из свидетелей защиты заявил, что представитель гособвинения приезжал в воинскую часть для беседы с ним. Тот сослался на то, что оказался там случайно. Выходит так, мимо проезжал да заехал на огонек.

Что же происходит в нашей стране? По сути, в очередной раз ни за что тянут на "зону" защитников Отечества. Однако ни Сергей Аракчеев, ни его защита не будут сидеть, сложа руки. В своем интервью NewsInfo адвокат Дмитрий Аграновский заявил: "Видя предвзятость судей, мы предвидели вынесение обвинительного приговора и еще год назад подали жалобу в Европейский суд по правам человека и по итогам вчерашнего заседания в нее лишь будут внесены добавления". Вот чего добилась Москва и не исключено, что Европа пожелает узнать и другие подробности чеченской бойни: кто организовал эту мясорубку и одновременно огромную прачечную по отмыву денег, кто стоит за продолжающимися похищениями людей и многое-многое другое…

Между делами Ульмана и Аракчеева-Худякова существует несомненная связь. Но есть и существенная разница: первого судили за исполнение приказа, а Аракчеева и Худякова судят за то, что их вообще не было на месте преступления. Как известно, Ульман и двое его товарищей бесследно пропали. Сам Аракчеев заявил следующее: " Я не виноват, поэтому бегать и прятаться я не буду". Разумеется, поступок мужественный. Ведь есть страны, готовые всегда предоставить убежище и высокооплачиваемую работу профессионалам и где отношение к ним будет трепетное. Но на деле подобное благородство и вера в торжество справедливости оборачивается трагедией. 17 июня супруга единственного осужденного майора Алексея Перелевского родила девочку, третьего ребенка. В данный момент она находится в глубокой депрессии и не хочет жить.

Однако о чем думают наши руководители, допуская безобразное судилище над защитниками Отечества? Ведь может настать тот час, когда разбредутся бывшие офицеры по разным иностранным легионам и охранным конторам, а защитить страну от террористов и бандитов будет некому. Врагов у нас навалом уже хотя бы потому, что страна наша богата сырьевыми ресурсами. Сегодня те, кто ими распоряжается, видимо, мало думает об их сохранности. Иначе бы они не допустили подобного издевательства над армией и ее последними рыцарями-офицерами, преследуемыми, по сути, за то, что они за копейки защищают Отечество и одновременно тех, кто их пытается осудить. Выходит, кому-то очень надо "посадить" офицеров, прошедших Чеченскую войну, дабы неповадно было восстанавливать территориальную целостность страны.

Дело Ульмана уже привело к тому, что подчиненные стали отказываться выполнять приказы, требуя письменного подтверждения распоряжений, и новое преследование боевых офицеров лишь еще больше усугубит этот процесс. Молодые офицеры и так бегут из армии на "гражданку". Ведь там, к примеру, можно без особых проблем устроиться на более спокойную и более высокооплачиваемую работу охранника и не бояться того, что тебя ни за что ни про что укатают топтать "зону". Более того, все это способно вызвать разложение армии в целом. Таким образом, в условиях демократической России дело сталинских юристов Вышинского и Ульриха живет и процветает. Более того, этот приговор льёт воду на мельницу националистов всех мастей и потому он крайне опасен для существующей власти. Конечно, кому-то хочется умаслить чеченцев, дабы окончательно вернуть их к мирной жизни, но ведь всему же есть предел!

В свое время, когда в США осудили лейтенанта Келли, обвиненного в убийстве "мирных вьетконговцев", это во многом вызвало разложение американской армии, массовые рапорта об увольнении. И никакой гарантии того, что их российские коллеги не поступят также, нет. Дело Аракчеева создает опаснейший прецедент: не стоит удивляться тому, если вскоре начнут хватать и других ветеранов Чеченской войны, вешая на них всех "собак". Подобное судилище – пощечина всей армии. И стоит ли осуждать офицеров, у которых осталась хоть капля собственного достоинства, когда они подадут рапорта об увольнении? В условиях, когда в России властвуют "портные судьи", это является едва ли не единственно возможной формой протеста.