Сказ от Замятина

Выпускник режиссерского факультета Щукинского училища Юрий Муравицкий, собрав антрепризу из молодых актеров, поставил «Блоху» Евгения Замятина. Сюжет известен. Лесковский левша во всех учебных программах рассматривается как ключевая фигура истории русского менталитета. Левша замятинский ему ровня. Действие пьесы вращается вокруг заморской диковины – поющей и танцующей механической блохи. Тульский косой Левша – крайний. Ему поручено царским двором во что бы то ни стало распознать механизм ее работы и починить. Как водится, получает он за работу ломаный грош, а не обещанные полцарства.

Левшу жестоко избивает царская охрана, и выбрасывает его за ненадобностью. Сцена избиения Левши на мгновение превращает развлекательное действо с грубоватым народным юмором, периодически разрушающим обязательную для классического театра незримую стену между актером и зрителем, в настоящую трагедию, поднимает сценическое повествование до мистериального пафоса. Ей предшествует разочарование бесхитростного балагура-Левши, обнаружившего вдруг, что блоха больше не танцует. Что чудо заморское, сколь прекрасное, столь и загадочное, действительно, безнадежно испорчено русскими невежами, которые забавы ради к ней прикасались. Блоха погублена. Левша убит. Возвращает его к жизни любовь. На плач его возлюбленной Машки сбегаются веселые халдеи и в два счета оживляют Левшу, показывая, что все, происходившее на сцене не больше чем трагикомический фарс, где не может быть безысходного финала. Отголосок древней земледельческой магии: невозможно уничтожить то, что светло, чисто, честно, праведно.

Древний площадной театр всегда «оживляет» своего героя. То, что живо – должно жить. И это не победа добра над злом, это торжество живой русской народной жизни над мертворожденным мудрствованием англичан, которые чинят неприятности Левше, наряду со злобными и своекорыстными царедворцами. Отдельный респект халдеям – они же скоморохи.

На массовке в этом спектакле важная смысловая нагрузка – народ. По ходу действия он переодевается то в подобострастных придворных, то в праздных веселых крестьян, то в театральных зазывал, то в коварных англичан, пытающихся разоблачить Левшу, соблазняющих его навсегда забыть родину и променять Машку на «Мерю». Удачно обыгрывается традиция «ряжения». Многочисленные переодевания героев демонстрируют, что все сложное – просто, а обстоятельства жизни – это всего лишь маски.

Кстати, у спектакля есть площадная версия. Когда становится тепло, «Блоха», следуя традициям русского скоморошества, выходит на улицу и играется в Камергерском переулке.

Мария Зверева