Вначале было наше слово. Или – радио в концлагере.

Первые передачи из Москвы прозвучали на немецком языке 29 октября 1929 года. В ноябре того же года Москва заговорила на французском, в декабре – на английском языках. Ни одна другая страна до этого не додумалась, что по радио можно рассказывать о себе в “чужих краях”. После нашего опыта они зашевелились, но “разродились” не скоро: только через три года в эфир вышло Би-Би-СИ, через семь лет – “Голос Америки”.

Вещание на зарубежные страны требовало от советских корреспондентов, дикторов, переводчиков и редакторов высокого профессионализма. В юбилейных реляциях, посвященных 75-летию, говорится: “Хорошей школой для всех них становилось общение с выдающимися людьми своего времени, ведь в эфире выступали общественные и государственные деятели, ученые, писатели. Создавался и креп интернациональный коллектив: в редакциях работало немало иноспециалистов - носителей языка той или иной страны. Один из зачинателей иновещания Степан Колмыков писал в своих мемуарах: “У меня было впечатление, что я попал на Вавилонскую башню – все говорили между собой на своих родных языках”…

Великая отечественная война стала большим испытанием для иновещания. Московское радио серьезно мешало нацистской пропаганде. Гитлер требовал заставить замолчать этот голос свободы, который вдохновлял силы сопротивления на оккупированных немцами территориях. Нацистская цензура пыталась любым способом запретить настраиваться на московскую радиоволну. Однако Московское радио не умолкало, его продолжали слушать напряженно и с надеждой. Запрещенную волну ловили даже в концентрационных лагерях, собирая незамысловатые приемники из старых ламп и консервных банок. У микрофонов Московского радио регулярно выступали участники антифашистского сопротивления. Лишь после освобождения европейских стран от нацизма стали известны имена политических деятелей, работавших в Москве под псевдонимами. Среди них - Морис Торез, Пальмиро Тольятти, Вильгельм Пик, Вальтер Ульбрихт, Георгий Димитров, Клемент Готвальд, Долорес Ибаррури, Броз Тито и многие другие.

Политические обозреватели иновещания, имена которых оставались неизвестными в их собственной стране, были хорошо знакомы как зарубежным слушателям, так и политической элите многих стран. В эпоху холодной войны именно им приходилось вести непримиримые дискуссии с идеологическими оппонентами. Когда на встрече журналистов с помощником президента США Кеннеди по связям с прессой Пьером Сэлинджером комментатор Московского радио Александр Дружинин задал ему вопрос, Сэлинджер воскликнул: “О, мистер Дружинин? Я рад вас видеть. Часто читаю ваши комментарии”. Расшифровки с эфира комментариев обозревателей советского иновещания ежедневно ложились на стол высокопоставленным лицам ведущих стран мира.

Московское радио било рекорды по количеству языков вещания. В послевоенные годы, когда шел распад колониальной системы в мире, Москва обращалась к своим слушателям в получивших независимость странах не на языке колонизаторов, а на национальных языках. Один за другим открывались отделы вещания на государства Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, африканского континента. В периоды мировых кризисов весь мир проявлял повышенный интерес к программам “Голоса России” и порой они играли особую роль в самих событиях. Так произошло во время Карибского кризиса, когда переговоры между СССР и США зашли в тупик, именно Московское радио первым оповестило Вашингтон и весь мир о решении Москвы вернуть из Атлантики шедшие на Кубу военные корабли.

Сегодня “Голос России” транслирует 400 программ, дающих информацию о разных областях жизни страны. Зарубежные слушатели более 160 стран поддерживают постоянные контакты с радиостанцией, используя как традиционные средства связи, так и интерактивные возможности сети Интернет. Собственные и зарубежные данные позволили определить параметры мировой аудитории “Голоса России” - она насчитывает 109 миллионов человек.

С днем рождения, многоуважаемое иновещение!

Павел Подкладов

Использованы материалы агентства "SK Сommunications Int."