М.С. Горбачев: Де Ниро меня спаивал.

Горбачев: Я вспоминаю одну встречу в рамках присуждения премии за экологию, за защиту природы в моем творчестве. И за этим столом сидели рядом Тэрнер и его бывшая супруга Джейн Фонда, они просто друзья сейчас. В позапрошлом году я был у него 4 дня в Монтане, на ранчо. Это очень интересный человек. Справа сидела Барбара Страйзент, сидел Пол Ньюман, Спилберг и, конечно, Арнольд Шварценегер и его супруга, племянница Джона Кеннеди. Тогда с Арнольдом нас связывали очень теплые отношения. Однажды мы встретились на одной программе в Австрии, - Австрия - его родина, - и там шли самые разнообразные дискуссии. Он чуть раньше вышел, так была поставлена программа. Это была немецкая программа, а не австрийская. Он сказал: «Спасибо, что вы меня так встречаете. Я понимаю, что это за то, что я исполнял такие роли, и это значит, что мне это удалось сделать, спасибо. Ну, а сейчас перед вами будет реальный герой, - президент Горбачев».

Ну, из Голливуда я могу перечислять долго. Де Ниро угощал меня вином со своих виноградников. Потрясающий человек, талантливый.

Был я в гостях у Кевина Коснера, у него трое мальчишек, они у него живут, хотя он в разводе, но они с ним.

Ален Делон, в иконостасе, в моем кабинете, висит его фотография. И я ему свою послал.

А у нас, в России…С театром связались давно, еще в студенческие годы. Когда мы приезжали в Москву, обязательно заказывали билеты в Вахтанговский, «Современник», МХАТ, Малый, «Моссовет». В «Большой» было трудно достать билеты.

Я должен был сдавать экзамены, трудный третий курс, по шести главным китам: гражданское право, уголовное право, гражданский процесс, частное право, публичное право и последнее - международное публичное право. И шел спектакль «Отелло». Вот сегодня он идет, а завтра экзамен. Раиса была против, она говорила, «ну что вы за авантюристы». Ну и наш известный соратник Дубчиков (тоже покойный, - мы написали с ним книгу, которая вышла в Чехии и в Америке). Он говорит, «разве можно так».Но я настоял. Пошли мы, а почему-то роль эту исполнял великий Попазян. Пошел назавтра на экзамен и получил четверку, потерял премию имени Калинина. Для меня это были доходы, мои родители крестьяне, им тогда и денег не платили еще. А на последних курсах вообще продавали вещи и присылали что-то, чтобы меня поддержать. Вот сейчас вспоминаю, черт возьми, как же мы жили ужасно бедно. Все ограничено, даже брюки с латками. Сейчас режут джинсы, чтобы ходить и лохмотья висели. Так вот, я потерял премию, а это было 580 рублей, а сталинская 700 рублей была.

Newsinfo:Отелло виноват в этом как-то?

Горбачев: Да нет. Все знали, что я очень любил международное право, отвечал и ошибся. Мне достались работы Гобса, его знаменитая книжка «Либре Марес» («Свободное море»), ситуация с открытыми морями. Я оговорился, и мне говорят: «давайте зачеточку». Я говорю, может, вы еще что-то спросите? «Да нет», - и в глаза смотрит, а в зачетке четверочка. А я его на партийном собрании критиковал, за недостаток классового подхода, за его беспринципность лекции «Политика государства», но это до экзамена было.

И когда я вышел с лекции, то мой друг Валерка Шапков (он был старостой, а я партсекретарем) говорит: «Вот, что значит - молодой. Надо было критиковать после экзаменов, он наедет на тебя». Он сейчас профессор (живой), а все мои фронтовики, а их было 11 человек, умерли.

Newsinfo:Давайте вернемся к теме театра. Вы сказали, что вы очень часто ходили в театры вместе с Раисой Максимовной, а сейчас?

Горбачев: Сейчас нет, потому, что я очень загрузил себя другими делами. Партии, фонд, международный «Зеленый крест», который я 10 лет возглавляю - много работы сейчас. Эта организация сейчас стала работать в контакте с ООН. Это все серьезные проекты, а еще и на заработки надо ездить. Спонсоры помогают, часто берут расходы за проведение конференций, «круглых столов», оплачивают билеты. Но, помимо прочего, надо все равно платить, и семья должна жить. Как говорил Маяковский («Разговор с фининспектором» стихотворение называлось): «маленькая, но семья, доходы нужны». И он боролся за гонорар. И тут приходится ездить. Я связан очень много лет с американской компанией, организатором таких поездок. Я вхожу в ту группу, которой жаловаться не на что.

Это привело к тому, что я в театр хожу меньше, но, конечно, я все равно хожу. А уж связь поддерживаю, самые мои настоящие друзья Михаил Ульянов и Олег Ефремов, и Галя Волчек. Жалко Олега, мы с ним были по-братски связаны. Никто не поймет, и мы не знали, что нас тянуло друг к другу. И когда я был президентом, мы были в контакте. Недавно я объяснялся в любви Михаилу Александровичу Ульянову, которому объяснялись все в любви, - такие вечера проводят в Доме актеров. Потом он сам объяснялся в любви. Я говорю: «Михаил Александрович, я не хочу долго говорить на эту тему, мы же с тобой правильной ориентации (хохотал зал). Я тебе должен признаться, что я еще в школе написал первое в своей жизни стихотворение, - правда, советники помогли, ребята из театра. И переложили на мотив «Мишка, Мишка» (ждали, что я спою).

В школе театром увлекался, в театральном кружке был, участвовал в исполнении многих ролей в пьесах, даже ездили, платные по району выступления давали. Это было послевоенное время, собирали деньги и возвращались в школу. Ни одежды, ни обуви, ничего. В 10 классе это было, и 35 ребят обеспечили обувью, купили на эти деньги.

Как-то мы сидим на 65-летии в ресторане, после того, как все пошли домой. Олег Ефремов, и Ия Савина, с которой дружим, и Мягков (потрясающий парень), а рядом сидела Женя Майорова (девчонка была талантливая, симпатичная, - жалко, что так трагически оборвалась жизнь ее), Иннокентий Смоктуновский. Когда было трудно, когда мы казались в опале, они организовали большую встречу во МХАТе. Мы с Раисой Максимовной пришли, и целый вечер нам был посвящен, это было такой поддержкой! Иннокентий был душою всего этого. А Олег предложил: «Давай создавать социалистическую партию. И бери меня вторым секретарем, социализм нужен».

Это удивительно. Коммунизм - это не то, а социализм нужен.

И это в присутствии всех, там был и Ульянов и другие.

Я десятки, сотни актеров знаю. Я кого-то назвал, кого-то не назвал, но перечислять всех для меня тяжело. У меня большая симпатия к актерскому цеху. В России и поэт больше, чем поэт, и театр больше, чем театр.

Посмотрите, вот я приехал в Красноярск, там аншлаги во многих театрах. Люди идут в театр, потому, что душу свою можно привести в порядок, лишь посидев вместе. Я думаю, что театр наш силен не только творчески, не только в прошлом, но и сегодня, хотя уходит плеяда, мощная плеяда. Ушли Тарханов, Плотников, Марецкая, - я их всех хорошо знал, на свадьбе с Марецкой у моего друга были вместе. Потрясающий человек, очень симпатичный и культуры высокой. Но появляются новые, и слава Богу. Правда, часто, чтобы выжить, они занимаются черт те чем, - ну, а что сделаешь? Во всяком случае, я их понимаю.