МЫ и ЭКОНОМИКА: Бедность-2006 - 20 августа 2003 г.

В любом обществе всегда были и есть те, чей уровень жизни можно характеризовать как средний, те, у кого он выше среднего, и те, у кого он ниже среднего. Очень упрощенно этих последних и можно назвать бедными. Однако, между этими категориями необходимо провести четкую линию, а для этого используются разные подходы и методики. Сейчас особый интерес ученых и практиков вызывает новая концепция. Согласно ей, определять, кого можно отнести к бедным, а кого нельзя, лучше всего не по уровню доходов, а по уровню лишений. Опрашиваемым в первую очередь задают вопросы о том, что человек и его семья не могут себе позволить. Этот способ считается более достоверным, чем определение материального положения семьи по уровню доходов, которые респонденты могут и занижать. Например, можно выделить семьи, которым не хватает на еду; семьи, которые могут позволить себе более-менее полноценное питание, но не могут обеспечивать себя необходимой одеждой и обувью и так далее.

Кого же следует относить к бедным и какова их доля? В 1995 г. малообеспеченных было, согласно данным Госкомстата 17,9% в среднем по стране. Ими считались те, чей душевой доход был менее 75 руб. в месяц. В 2002 году, бедных, по официальным данным, было 25% или почти 36 миллионов человек. Это те, кто имели доходы ниже величины прожиточного минимума. В связи с этим, заведующий лабораторией социальной политики Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Владимир Гришанов говорит: “В сегодняшних российских условиях к категории бедных, с моей точки зрения, следует относить домохозяйства, в которых душевой доход не превышает стоимости прожиточного минимума.” Старший научный сотрудник Института социологии РАН Ирина Шурыгина добавляет, что к безусловно бедным, нуждающимся в помощи со стороны государства, следует относить людей, которые не могут улучшить свое положение и дать возможность своим детям преодолеть бедность самостоятельно. Это те, кто постоянно находится в ситуации “выживания”. Это люди, все силы и время которых уходят на поиски средств для того, чтобы обеспечить семье элементарное выживание на уровне удовлетворения основных, жизненно необходимых физиологических потребностей.

С терминами разобрались. Далее об интересных особенностях нашей страны — о не соответствии уровня доходов уровню занимаемого жилья. Традиционно у человека в списке жизненных ценностей после здоровья и счастья в личной жизни, идут жилье и работа. Но если во всех цивилизованных странах это идет обычно в таком порядке: где работа - там и жилье и, самое главное: какая работа - такое и жилье, то у нас пока чаще всего человек ищет работу там, где живет, а соотношение размеров зарплаты с качеством и размерами жилья пока не пропорциональное. До революции в этом смысле в России все было “как у всех”. Тот, кто зарабатывал больше, мог позволить себе и соответствующее жилье, и соответственно, наоборот. Семьдесят лет советской власти уравняли всех. Бедный мог сплошь и рядом иметь жилье большего размера и лучшего качества, чем небедный, например, потому что был льготником. Другой мог хорошо зарабатывать, но не иметь возможности получить большую жилплощадь, ни тем более купить кооперативную квартиру за свои деньги из-за “лишнего” квадратного метра.

Но теперь времена меняются, и мы вслед за Западом уверенно двигаемся к тому, что связь работы и зарплаты с качеством и количеством жилья будет все заметнее. И поэтому, по мнению Гришанова, бедные должны жить в скромном жилье, и только богатые люди могут позволить себе дорогостоящие апартаменты. Ситуация очевидна, малоимущие не в состоянии оплачивать стоимость коммунальных услуг, тем более в преддверии их 100% стоимости. В связи с этим, говорит Гришанов: “Право на жилище, зафиксированное в Конституции, пока всего лишь некоторая гарантия, что у тебя не отнимут жилище, если оно у тебя уже есть. А представим, что жилья нет, а доход такой мизерный, что снять хотя бы “угол” невозможно, денег едва хватает на питание и одежду... И вот человек - готовый бомж…”

Выходом из ситуации и способом не допустить появления новых малоимущих семей Гришанов видит следующее: “Я считаю, что подобно тому, что есть прожиточный минимум, должен быть и социально гарантированный минимум жилья.”

Екатерина Бойцова