МЫ и ПОЛИТИКА: Гамбургский счет.

Александр Рар: Я думаю, что с моральной точки зрения Россия будет, естественно, осуждать военную акцию, возмущаться так же, как это делает немецкая элита и немецкое население. В то же самое время умным дипломатам нужно сделать все, чтобы оставить все двери открытыми на разные случаи жизни, особенно в такой сложной политической обстановке. Я думаю, что Россия не выиграет от того, если Америка потеряет лицо. С Америкой у России еще есть долгосрочные планы, с Америкой России еще придется сотрудничать на мировой арене, в первую очередь по такой крупнейшей проблеме, как разоружение Северной Кореи. Поэтому, я думаю, что не в интересах России, если американцы, скажем, получат по морде, и проиграют первые дни войны, или война настолько затянется, что они окажутся в полной политической изоляции.

Я думаю, что России нужно пытаться совместно с ее новыми партнерами в Европе, - Германией и Францией и другими европейскими странами, а может, подключая в эту коалицию еще и Китай, попытаться все-таки мягко давить на Америку, а не бить ее по голове. С моей точки зрения, нужно найти выходы из теперешней ситуации совместно, именно через Совет Безопасности, через международные механизмы сотрудничества. Я опасаюсь, что в России опять появится «Косовский синдром», и очень быстро, очень резко элита в России проникнется антиамериканскими настроениями, и это приведет к глубочайшему кризису в американско-российских отношениях, отчего ни Россия, ни Америка не выиграют.

Newsinfo: Скажите, на ваш взгляд, существуют ли в российском руководстве круги или некие группировки , которые ведут борьбу за мнение Президента по вопросу взаимоотношения с США ?

Александр Рар: Вы знаете, до сих пор непонятно, почему Путин 11 сентября прореагировал так, как мы знаем: опередив всех западных лидеров, позвонил Бушу и предложил самое теснейшее сотрудничество в антитеррористической коалиции. До начала войны в Ираке, казалось, что это и есть стратегия России – работать сейчас с Америкой. Быть не в роли младшего партнера Америки, а настоящего стратегического партнера Вашингтона, и вместе с Вашингтоном заниматься и энергетическими альянсами, и разоружением того же Ирака, или Северной Кореи; вместе вести внешнюю политику на Ближнем Востоке, ну и где-то в Европе.

От этих планов в считанные дни просто ничего уже не осталось, и теперь можно себе задать вопрос: может быть, то, что мы видели 11 сентября было случайностью? Эмоциональным порывом Путина в сторону Америки, который не был поддержан ни его близким окружением, ни элитой, ни российским обществом? Такое ощущение, что все ждали того момента, когда все опять встанет на круги своя. Именно как сейчас.

Newsinfo: Александр, Вы коснулись темы Китая. Как Вам кажется, китайская позиция правильна в сложившихся обстоятельствах, и будет ли она меняться в зависимости от того, как будет меняться, российская позиция к Америке, или как будут продвигаться военные действия?

Александр Рар: Знаете, у китайцев другая позиция, чем у России. Россия очень нервничает из-за того, что Америка пытается вот таким образом утвердить себя через войну на мировой арене. У России еще сохранились рефлексы бывшей супердержавы. Она уже не супердержава, она великая держава, но рефлексы бывшей супердержавы, естественно, в дипломатических кругах сохранились. Поэтому она очень болезненно реагирует на то, что Америка сейчас может вести себя так, как она при Советском Союзе позволить себе не могла.

У Китая другое положение: Китай, в принципе, еще не супердержава, и как раз в течение нескольких последних лет занимает статус не великой, а скажем, сильной державы. В общем, региональной державы, но с продвижением в сторону супердержавы. Поэтому у Китая другие приоритеты: он знает, что время играет в его пользу, что ему нужно сейчас выждать ситуацию, что не нужно ему нигде лидировать, не нужно напрасно тратить силы, энергию на то, чтобы сделать вещи, которые и так поменять нельзя, - остановить где-то Америку. И Китай, действительно, не хочет ни в коем случае остаться в изоляции, понимает, что европейцы, в конечном итоге, - особенно французы и немцы, - могут опять быстро сойтись с Америкой, а через неделю вся война, может быть, будет уже совсем по-другому проводиться. Или хуже, – Америка выйдет из этого положения, но я думаю, что Китай в этом отношении более прозорливо смотрит на свои интересы, и не желает сейчас ни в коем случае быть первой страной, которая поссорится с Америкой.

Newsinfo: После окончания войны нужно будет восстанавливать Ирак. Как Вам кажется, Америка захочет на этот рынок, достаточно серьезный и объемный, допустить европейские фирмы. Или же она будет обходиться своими силами, памятуя о том, что Европа была, в общем-то, против этой акции?

Александр Рар: Ну, я думаю, что это будет крупнейший конфликт следующих месяцев. Я думаю, что Америка и Англия ( её тоже не стоит забывать), после очень кровавой битвы за Багдад, которая положит на алтарь войны очень много жизней своих солдат, и собственно, своих расходов, не захотят делиться с европейскими фирмами тем богатством, которое они будут контролировать после завершения войны. Но, может быть, действительно, этой большой кровавой бойни все-таки не будет, и американцы поймут, что им, наоборот, нужно сотрудничать с европейцами, чтобы наладить с ними опять отношения, дать им тоже свой кусок , тогда не одним уже придется отвечать за Ирак. Может быть, они действительно вернутся к положению, где несколько ведущих стран в рамках «семерки» или «восьмерки», смогут обсудить, как можно вместе модернизировать, выстроить Ирак, и постараться сделать его более благополучным.

Newsinfo: Как Вам кажется, Александр, может ли Америка в критической ситуации обратиться к членам альянса НАТО с ультиматумом, и потребовать какой-то помощи?

Александр Рар: Вы имеете в виду военную помощь?

Newsinfo: Да, конечно. То есть: «Ребята, ну мы же с вами все-таки, в одной команде!»

Александр Рар: Да, может. Но я думаю, что ни Франция, ни Германия не могут предоставить Америке никакой помощи в этой войне, абсолютно никакой. У них нет таких военных сил, они вообще не готовились к войне, психологического настроя нет. Единственное, что они могут сделать – заниматься военной очисткой наподобие того, как они действовали на Балканах или в Афганистане. Но это все после войны. Я думаю Америка не вовлечет эти страны в военные действия. Да и не нужно. Если придут туда немцы и французы, ситуация тоже не изменится. У Америки продвижение пока не клеится не потому, что там мало солдат. Просто, они сочли игру уже выигранной, что иракцы быстро сдадутся, и сейчас просто психологически не справляются с ситуацией, когда выясняется, что все-таки часть народа ожесточенно дерется за Саддама, как многие боролись за того же Милошевича, и как, не забудем все-таки, в свое время за Сталина.

Newsinfo: Александр, все говорят о кризисе ООН. Можно ли сказать, что раскол произошел и внутри НАТО, который нужно будет тоже преодолеть? И удастся ли членам альянса преодолеть этот кризис?

Александр Рар: Я думаю, что в НАТО раскол уже непоправим. Он, может быть, еще поправим в рамках Европейского Союза, - что касается экономических общих программ, но НАТО расколото. В общем, тот факт, что на Совете Безопасности Франция и Германия встали в такую ярую оппозицию против Америки, будет иметь эхо далеко-далеко в будущем нашем существовании, в мировой политике. Я думаю, что если не смогли договориться в Совете Безопасности о такой проблеме, как Ирак, то в будущем все эти потрясения нас ждут в узком НАТОвском кругу, тем более, что НАТО было создано, чтобы обороняться от Советского Союза. Россия уже сегодня Европе и Америке не угрожает, а особенно после того, что мы видим сегодня в Ираке, немцы, и тем более, французы, откажутся воевать в будущем где-то в Иране или Северной Корее. НАТО, как оно сейчас существует, станет уже ненужным инструментом Америки для того, чтобы принимать в такой военно-политический клуб новых членов типа Грузии, чтобы воспользоваться ими, как плацдармом для ведения в дальнейшем операций против других стран. Я считаю, что само НАТО, как оно есть, заканчивает свои последние дни истории.