Печальные итоги аварии на шахте "Ульяновская"

Продолжается поиск троих шахтеров, однако надежд на то, что их удастся найти в живых уже практически нет. На месте происшествия работают более 550 человек. Количество аварий на шахтах, по крайней мере, в новом тысячелетии заметно сократилось, но последняя, самая крупная за 50 лет заставляет задуматься, чего сегодня стоит добывать уголь закрытым способом. Ситуацию по этому вопросу прояснял в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" председатель Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности Иван Мохначук.

Еще неделю назад никто себе не мог представить, что на шахте Ульяновская, которой всего 5 лет могла произойти такая трагедия. Это одна из самых современных шахт в России, оборудованная современным горно-шахтным оборудованием. Среднесуточная добыча здесь составляет порядка 7 тыс. тонн угля. Прошлогодний результат - 2 млн. 144 тыс. тонн угля. Поверхностных причин для взрыва не было. Но необходимо отметить, что шахта достаточно опасная, так как выделяет газ метан третьей категории и существует угроза горного удара (из-за движения земных плит, скопившийся в пустотах метан, под давление вырывается в шахту, иногда вместе с углем). Что привело в данном случае к гибели сразу более ста человек, Иван Мохначук точно сказать не может. За последние 13 лет в этом объединении произошло две крупные аварии на шахтах Заряновская и Тайжена, тогда погибло 67 и 47 человек соответственно. Но такой масштабной трагедии не было даже в советское время.

Причиной гибели такого большого количества людей стало то, что авария совпала с пересменкой бригад. Ремонтники в это время заканчивали работу, смена добычи начинала. Еще параллельно шел монтаж нового горно-шахтного оборудования, в том числе, системы оповещения, слежения за газом, за теми процессами, которые происходят в шахте. За этими работами наблюдала выездная комиссия как раз в тот момент, когда произошел взрыв. Беды ничто не предвещало, была обычная штатная ситуация.

Газовая обстановка в шахте находится под постоянным контролем диспетчера. Если газ превышает 1 и более процент, проходит сигнал и все работы на предприятии останавливаются, людей выводят на безопасное расстояние до полного проветривания. В этот раз аппаратура газовая работала в штатном режиме, диспетчер зафиксировал всплеск выделения газа метана и в считанные доли секунды произошел взрыв. Его причиной мог стать горный удар, либо обрушение кровли выше отработанной лавы. Ясно только одно, что это был единовременный выброс газа, за которым последовал немедленный взрыв. Накапливаться долгое время непосредственно в шахте метан не мог. За этим строго следили. Не учли другое. Под землей нельзя производить быструю выемку угля. Иван Мохначук - шахтер со стажем, объяснил, какие процессы такая гонка вызывает. "Если три толстых книги положить на стол, и начать выдвигать среднюю, как бы вынимая угольный пласт, потому что почва – это нижняя книга, кровля – это верхняя книга, угольный пласт – это средняя книга, если вы его будете потихоньку выдвигать до какого-то момента, верхняя книга, она наклонится, по мере выдвижения средней книги она будет опускаться в абсолютной линии горизонта. В какой-то момент, когда вы ее выдвинете, она плавно опустится вниз.

Если вы будете быстро выдвигать книгу либо выдернете, она сверху просто упадет. Произойдет хлопок, потому что она выдавит воздух, который находится между книгами".

Примерно так сегодня действуют собственники предприятий, которые стремятся получить больше угля с меньшими затратами. Тем более что современная техника позволяет это сделать. Но проблема в том, что новых технологических схем и карт отработки угольных пластов с повышенным объемом добычи и возможными последствиями на сегодня нет. Их расчетом никто не занимался, из-за того, что российская горная наука в упадке. И поднимать ее не хотят ни промышленники, ни государство.

Как следствие, если мы внедряем новое, более высокопроизводительное оборудование, у которого скорость продвижения под землей гораздо выше, то спрогнозировать, что произойдет, мы сегодня не можем. Получается, что шахтеры идут на верную смерть, и сами об этом знают. А ведь компенсация семье в результате потери кормильца сейчас невелика, сколько выбьет из предприятия профсоюз, государство в эти дела сегодня не вмешивается. А работать приходится, просто другого места нет. Этим и пользуются корыстные работодатели, которые скупятся даже на профилактику техники безопасности и повышение квалификации своих специалистов.

Угольная отрасль в России сегодня практически бесконтрольна. Если горнотехнический инспектор захочет остановить шахту по каким-то мотивам, грозящим жизни, здоровью людей, он ее может остановить, но были случаи, когда работодатель подавал в суд на техническую инспекцию за незаконную остановку работ, причинение ущерба, требуя с технического инспектора возместить ущерб. Они боятся даже в другом случае остановить предприятие. Сегодня необходимо кардинально менять и функции, и полномочия контролирующих органов, в том числе, дать право контроля в отдельных случаях и профсоюзу, который сегодня не может предъявить даже претензии работодателю.

Положительная динамика в вопросах безопасности в угольной промышленности наметилась лишь три года назад. Показатель смертности и травматизма снизился почти в два раза. Тем не менее, за последние 13 лет от аварий, только взрывов газа метана в современной России, погибло 411 человек – и это не достижение. И ничего хорошего не будет, пока в Правительстве, Минпромэнерго не появятся специалисты, которые бы детально понимали и разбирались, что такое угольная промышленность России.