А вступительные уже начались…

А по данным ВЦИОМа, о существовании национального проекта "Образование" к началу лета знали, или хотя бы что-то слышали, меньше половины жителей нашей страны. Среди тех, кого он касается в первую очередь (учителя школ и преподаватели вузов), 37% считают, что его реализация изменит ситуацию в образовании к лучшему, 6% - к худшему, а относительное большинство (46%) уверено, что вообще ничего не изменится.

Объясняется такой скептицизм, по всей видимости, тем, что учителя лучше других понимают: никакие финансовые вливания не дадут отдачи, если не изменится система ценностей в нашем обществе. Сейчас свыше 60% россиян (данные ФОМа) убеждены, что наличие поддельного диплома о высшем образовании "помогает достичь успеха в жизни", причем каждый третий гражданин не видит ничего плохого в том, что люди такими дипломами пользуются, поэтому проще не учиться - и так все получится.

Что надо сделать для того, чтобы все-таки главным критерием отбора в вузы стали знания поступающих, а не толщина кошелька их родителей? Чего не хватает для того, чтобы те дипломы, которые те, кому повезет, кого зачислят на первый курс, получат через несколько лет, соответствовали, как знак уровня квалификации и подготовки, мировым стандартам?

Газета «Известия-науки» приводит мнение на этот счет специалистов в области образования.

Александр Адамский, ректор Института образовательной политики "Эврика", член Общественной палаты считает, что "на дармовщину качественного образования не бывает».

Сегодня о возвращении к советскому "бесплатному" (но все равно за взятки) образованию речь идти не может. Парадокс заключается в том, что российское вузовское образование одновременно является и труднодоступным, и бесполезным. Оно не развивает экономику и не повышает качество жизни людей.

Если говорить о механизмах достижения качества образования, то это, с одной стороны - открытая конкуренция вузов (государственных и негосударственных, российских и нероссийских). А с другой - доступный кредит, гарантом которого является государство. Этот кредит должен быть доступен и детям из малообеспеченных семей, потому что гарантом является государство, и государство же выплачивает большую часть процента под образовательный кредит.

Такой механизм уже активно прорабатывается в Бурятии, в Пермской области, в Красноярском крае. То есть социальная защита не в том, чтобы расширять бесплатность: это - миф, самообман. Социальная защита в том, чтобы государство не поощряло инфантилизм и патернализм, а выступало гарантом для малоимущих.

Станислав Козлов, завкафедрой естественнонаучных дисциплин Ставропольского технологического института сервиса.

Помимо вуза, я преподаю в центре для одаренных детей "Поиск", где занимаются школьники. По моим наблюдениям, среднестатистический ученик обладает сегодня довольно узким диапазоном интеллектуальных запросов. У него нет любознательности, которая бы влекла его в библиотеку, к преподавателям для общения. Это прямое следствие деградации педагогической среды, которая продолжает терять сильных учителей, стремящихся занять более выгодное в материальном отношении положение в иных сферах. Абитуриентов с хорошей подготовкой сейчас - мизер, и у ректоров фактически нет выбора.

Анатолий Кобзев, ректор Томского университета систем управления.

Если удастся создать экономику знаний вместо сырьевой, то все встанет на свои места. Наукоемким и высокотехнологичным производствам просто не нужны будут обладатели дипломов, которые мало чего умеют. В конкурентоспособной экономике смогут работать только конкурентоспособные специалисты. А такую экономику можно построить только развитием малого и среднего наукоемкого бизнеса.

К примеру, Оксфордский университет работает в окружении 300 малых наукоемких предприятий и дает годовой доход в 5 млрд долларов США. А наша Томская область с ее нефтяными и газовыми месторождениями, с гигантом атомной промышленности, огромными лесными ресурсами имеет годовой валовый региональный продукт 6 млрд долларов. Если 5 лет назад в России было 44 тысячи структур наукоемкого бизнеса, то сейчас - всего 22 тысячи. По количеству наукоемких фирм Россия отстает от Европы в 100 раз. И это в то время, когда наукоемкий бизнес в любой развитой стране дает налогов более половины всего бюджета.

Галина Хитрова, директор школы № 80, Ярославль.

Под доступностью высшего образования я, прежде всего, понимаю возможность каждого ребенка поступить в тот вуз, в который он хочет. Например, любой ребенок из сельской местности должен иметь возможность попасть в столичный вуз собственными силами, без помощи дорогих столичных репетиторов, на которых у него нет средств.

Я считаю, что наша высшая школа недостаточно специфична: она дает обширные знания, выпускники российских вузов - очень эрудированные люди, но все-таки многим не хватает знания профессии, практики.

Александр Абрамов, член-корреспондент Российской академии образования.

Следует привести количество дипломов, которое каждый год выдается в стране, в соответствие с тем количеством специалистов, которое нам нужно. У нас слишком много вузов и дипломов. Скажем, мы делаем два самолета в год и при этом имеем десять авиационных институтов.

- Разрешить поступление в вуз без экзаменов. Но с очень жестким последующим отбором (как в Сорбонне, например).

- Сократить количество вузов. Когда у нас будет немного вузов, но очень хорошего качества, и дипломы наши будут больше цениться во всем мире. Например, дипломы МФТИ, мехмата МГУ и МИФИ де-факто конвертируемы на Западе.

Инвестиции в высшее образование окупаются сторицей.

Это давно поняли в развитых странах. Отдача, которую дают специалисты высшего класса в экономику, несоизмерима ни с какими сверхдоходами сырьевого сектора.

По материалам газеты «Известия науки».