Мои беседы с председателем КГБ Белоруссии

- Я поднимаюсь на крыльцо и свободно вхожу в здание КГБ. Представители спецслужб не спрашивают у меня никаких документов. Парадокс ситуации состоит в том, что у меня с собой нет никаких документов: не только журналистского удостоверения, но и даже паспорта. Все, включая сумку, диктофон и блокнот осталось в руках моего знакомого, которому я отдала их во время потасовки возле здания Администрации президента. Мелькнула мысль: «В здание впустили, не проверив документы, но на выходе попросят предъявить их».

Кроме меня в здание входит 2 журналиста, представляющие российские издания, журналист Радио «Свобода» Любовь Лунева и журналистка газеты «Згода» Наталья Волокидо. Через некоторое время появился Леонид Ерин в сопровождении своей команды. С ним Павел Северинец. Уже тогда было очевидно, что для Ерина было важным вывести из толпы именно его, и продержать в своем кабинете как можно больше времени. На мой взгляд, это был хорошо просчитанный тактический ход. К тому моменту большинство телеканалов мира уже показали картинку происходящего в Беларуси и сообщили о том, что задержано более 15 человек.

В присутствии многочисленных журналистов «делать картинку» во второй раз представители спецслужб не рискнули. И, тем не менее, прогнозировать на тот момент, как поведут себя участники акции протеста, было невозможно. Теперь же у толпы появилась мотивация: дождаться выхода из здания КГБ журналистов и Павла Северница. Представители спецслужб, безусловно, просчитали, что выход журналистов к участникам акции после беседы в КГБ станет кульминационным моментом акции, после чего толпа разойдется.

Как и предполагалось, в рабочем кабинете Ерин не дал ни одного ответа на вопросы, как ведется работа по расследованию дел об исчезновении Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского, Дмитрия Завадского. Он лишь подчеркнул, что следствие по данному вопросу не является прерогативой КГБ. Кроме того, он отметил, что у КГБ есть сведения о том, что Маринич присвоил себе значительные материальные средства и его будут судить за уголовное преступление.

В ходе беседы не прозвучало ни одного ответа на конкретный вопрос. При этом было очевидно, что представители спецслужб просто «тянут» время. Они пробовали создать «доверительную атмосферу», предлагали журналистам чай, кофе.

Обратившись к Павлу Северинцу Леонид Ерин сказал, что у того нет денег, потому что финансовые потоки оппозиции контролирует Анатолий Лебедько. Буквально через минуту Ерин заметил, что у Лебедько нет сейчас и 500 долларов.

- Вот Вы сейчас у меня сидите, а сколько Вы получите завтра? Сколько Вам обещали? 200, 500 долларов? Я Вам могу достать хоть сейчас деньги из кармана…». При этом Ерин действительно достал из кармана целую стопку мятых белорусских купюр. Он также отметил, что 200 долларов – сумма для него небольшая, так как его заработная плата составляет… аж 400 долларов.

Позже я попросила лидера Объединенной гражданской партии прокомментировать слова Ерина:

- О финансовых потоках оппозиции мы непрерывно слышим по белорусскому телевидению. Но не видим никаких доказательств. Представителям спецслужб уже давно пора предъявить реальные кино и видеодокументы, запечатлевшие, например, факты передачи денег. На «разработку оппозиции» брошены лучшие представители спецслужб. Их работа осуществляется за счет налогов, которые платят граждане Беларуси. Отсутствие доказательств – что это? Пример непрофессиональной работы представителей белорусского КГБ? А может быть, это свидетельство того, что вся грязь, которая льется на нас – неприкрытая, циничная ложь?»

Однако вернемся в кабинет председателя КГБ. Леонид Ерин заявил, что Комитет государственной безопасности знает о том, что недавно состоялся телефонный разговор Бориса Немцова с одним из белорусских политиков. По словам Ерина, Немцов говорил, что и как нужно делать теперь. Руководитель КГБ также подчеркнул, что прослушка телефонов - это обыкновенная практика спецлужб. Прослушиваются не только политики, но и все те, кем заинтересованы спецслужбы. Однако Ерин ушел от ответа на вопрос, сколько людей и какие подразделения задействованы в этом.

В конце встречи журналисты сказали Леониду Ерину: «Очень жаль, что за десять лет независимой Беларуси, зарплата человека, который отвечает за безопасность всей страны, достигла такого невысокого уровня. Примите наши соболезнования». Ерин приятно улыбнулся и на вопрос: «Как вы выживаете на такую зарплату, которая всего в 2 раза больше, чем средняя зарплата по стране?», ответил, что в его семье есть и другие работающие люди.

И на последний, самый актуальный вопрос: «Как же вы оцениваете прошедший референдум и выборы?». Ерин ответил: «Они были честными и справедливыми».

Затем нас сопроводили к центральному выходу. Стены коридора, по которому мы шли, свидетельствовали о том, что здание КГБ, фасад которого красят чуть ли ни 2 раза в год, внутри давно нуждается в ремонте. Возможно, теперь на это в бюджете появятся средства. Ведь, по слухам, именно сотрудники спецслужб во многом обеспечили элегантную победу 17 октября. Их представители под видом наблюдателей присутствовали на многих избирательных участках округа, где баллотировался Анатолий Лебедько, и даже не пытались скрывать этого. Я думаю, что выход Ерина к народу и неформальная встреча в его рабочем кабинете, стали, наверное, последним «царским» подарком стране, народ которой так цинично изнасиловали референдумом 17 октября.

Мне хотелось сказать на прощание Ерину:

- Если бы представители КГБ исполняли Конституцию, если бы они действительно защищали экономические интересы страны, то сегодня в Беларуси было бы правительство, которое могло обеспечить достойную заработную плату всем гражданам страны, в том числе и тем, кто стоит на страже безопасности Беларуси».

Но я понимала, что в ответ Леонид Ерин только приятно улыбнется.