Медведев обошел выборы стороной

Чем ближе президентские выборы, тем уклончивее заявления Дмитрия Медведева о его возможном участии в них. Как и во многом другом, здесь российский лидер верен традициям своего предшественника и политического ментора Владимира Путина, который тоже назвал имя своего преемника лишь незадолго до дня голосования. Но если во время недавней пресс-конференции для отечественных СМИ президент мог позволить себе некоторую раскованность, то в интервью для британской Тhe Financial Times он прямо-таки "ступал по стеклу".

Интервью для английского издания, как и все выступления российского лидера в последнее время, ставит больше новых вопросов, нежели дает ответов. Отмечая огромный путь, который проделала страна со времени крушения коммунистического строя, Дмитрий Медведев, как и его предшественник на посту главы государства, остается верен советским традициям управления, когда важнейшие решения в жизни страны принимались келейно, и народу о них сообщалось по факту. На Западе тогда даже появилась специальная политологическая дисциплина - кремлеведение, полностью состоявшая из анализа слухов о партийном руководстве. И нынешнее интервью Дмитрия Медведева для британской газеты являет собой богатейший источник в плане всевозможных домыслов.

Английский журналист с места в карьер задал президенту России самый главный вопрос: будет ли он участвовать в выборах в марте будущего года. Но Дмитрий Медведев в очередной раз предпочел перевести ответ в плоскость общих рассуждений. Он указал на различие между желанием участвовать в выборах - к чему, по его словам, должен стремиться каждый политик, который занимает такую высокую должность, как пост президента страны - и непосредственно участием, которое зависит от множества обстоятельств. В том же духе умолчаний и общих мест Дмитрий Медведев провел и оставшуюся часть беседы.

Отвечая на вопрос британского журналиста, не ухудшает ли неопределенность с кандидатом власти на предстоящих выборах инвестиционный климат в стране, глава государства привел в пример Соединенные Штаты и Великобританию.

"Я думаю, что мы все, и президент, и правительство, и парламент, должны сделать все от нас зависящее, чтобы быть уверенными, что эта политическая неопределенность не влияет на наш инвестиционный климат. В чем разница между современной, развитой экономикой и развивающейся? А наша экономика пока еще развивающаяся. Эти властные пертурбации - кто будет избран, кого назначат - не оказывают существенного влияния на инвестиционный климат, - уверен президент. - Есть разница для Великобритании, кто собирается стать премьер-министром, или для Соединенных Штатов, кто будет следующим президентом? Качество инвестиционного климата и курс валюты мало зависят от того, победят ли консерваторы или лейбористы, придут к власти республиканцы или демократы", - отметил Дмитрий Медведев, подразумевая, что похожим образом дело обстоит и в России. Правда, непонятно, почему тогда для иллюстрации к российской ситуации он избрал признанных экономических лидеров западного мира. И подобных нестыковок в интервью российского лидера немало.

Дмитрий Медведев немало сказал в защиту политической конкуренции, без которой, по его словам, в нашей стране невозможно становление полноценной рыночной экономики. В частности, он намекнул на возможную либерализацию выборов в Госдуму, хотя опять не называл никаких конкретных сроков.

"Изменения в законодательство о выборах депутатов Государственной Думы нужно вносить очень взвешенно, без спешки. Мы подняли проходной порог в Думу до семи процентов, и я думаю, что это было правильно, эта мера способствовала организации политических сил. В парламенте не может быть сотни партий, это странно, это свидетельствует о неразвитой политической системе. Но в один прекрасный день нам придется пересмотреть это решение и допустить в парламент и те партии, которые могут набрать лишь пять процентов голосов или даже три, потому что свободная политическая конкуренция делает сильнее всех участников предвыборной гонки. Это вопрос политической целесообразности, в конечном счете", - отметил Дмитрий Медведев. И опять он не уточнил - целесообразности для кого? Для развития страны? Или конкретных людей во власти?

Ту же самую неготовность к четким формулировкам Дмитрий Анатольевич проявил, когда речь зашла о всенародном избрании губернаторов. Глава государства отметил, что хоть нынешняя конфигурация, когда их назначает президент, не будет вечной, но на сегодняшний день она оптимальна для страны в силу сложности и неоднозначности федеративных процессов в России.

Сравнив Россию с Китаем, Дмитрий Анатольевич справедливо заметил, что у двух стран весьма похожие проблемы, и решать их в России нужно, оглядываясь на опыт Поднебесной. Не так уж трудно понять, что одной из самых печальных общих черт наших стран является чудовищная коррумпированность бюрократического аппарата. Но Пекин сумел если не решить эту проблему, то хотя бы несколько снизить ее негативное влияние за счет драконовских мер к мздоимцам. Конечно, никто не даст гарантии, что угроза смертной казни поможет снизить уровень коррупции в России, потому что строгость отечественных законов, как известно, нивелируется необязательностью их исполнения - тем, что с легкой руки Дмитрия Медведева стало именоваться правовым нигилизмом. Но даже без применения крайних мер можно было бы много добиться - например, полной ратификацией ооновской конвенции против коррупции, статья 20-я которой предусматривает конфискацию собственности у проворовавшегося бюрократа. Но даже этого, притом, что парламент контролирует партия власти, Дмитрий Анатольевич добиться не в состоянии.

В интервью для The Financial Times Дмитрий Медведев сказал много правильных и хороших слов, проявив себя как современный лидер с незашоренным политическим сознанием. Но проблема в том, что все эти слова будто относились к некоей умозрительной стране России, которой только еще предстоит появиться. Недаром залогом модернизации государства он назвал не конкретные реформы, а изменение менталитета нации в целом. Поэтому все сказанное президентом отдавало этакой маниловщиной про то, что хорошо бы, наконец, построить мост, но не сейчас.