От оппозиционера до хулигана один шаг?

С ультраправыми, распространяющими в интернете личные данные (в т.ч. домашний адрес) правозащитников и антифашистских деятелей, сравнила эксперт правозащитной организации Human Rights Watch Татьяна Локшина акцию оппозиционеров против судьи мирового суда Тверского района Ольги Боровковой.

Плакаты с вопросом "Есть ли совесть у судьи Боровковой?", обвиняющую судью в том, что она вынесла якобы "необоснованное и политически мотивированное решение об аресте" представителей несистемной оппозиции, задержанных 31 декабря прошлого года, появились на днях по месту работы и месту жительства судьи. Об успешном проведении акции сообщили в своих блогах активисты оппозиционной "Солидарности", разместившие фоторепортаж и впечатления участников, жалующихся на то, что узнать место проживания госпожи Боровковой стоило им "нескольких бессонных ночей".

У оппозиционной части блогосферы эта акция вызвала бурный восторг. "Молодцы", "верная тактика", "хорошая идея, качественная реализация", "полностью поддерживаю", "пока на столбах развешивают листовки... но еще немного, и вместо листовок на них будут развешивать продажных судей" - это лишь малая часть из откликов на акцию в Сети. Между тем, в правозащитной среде инициатива "народных мстителей" вызвала противоречивую реакцию.

"Хочу сказать, что публиковать в свободном доступе адрес частного лица - очень дурная, очень неверная практика. И, в конце-концов, когда это делают активисты, возмущающиеся тем, что адреса антифашистских деятелей публикуются в интернете, и таким образом их безопасность ставится под угрозу, - они могли бы все-таки немножко призадуматься", - полагает эксперт правозащитной организации Human Rights Watch Татьяна Локшина. По её мнению, если кто-то считает, что судья принял неправомерное решение, то его нужно оспаривать существующими законными путями. "А оклеивать двор, квартал, подъезд - меня это смущает. То, что оклеивают по месту жительства - смущает. Потому, что все-таки это частная жизнь судьи. С одной стороны делу это пользы не принесет, с другой стороны, судья может начать жаловаться на то, что на нее оказывается давление. Она, в конце-концов, при том, что плакаты у нее в подъезде, может расценить это как запугивание", - считает Т. Локшина.

Правозащитник Валерий Борщев утверждает, что "такие преследования недопустимы" и не исключает, "что это провокация, потому что те люди, которые представляют правозащитные силы, они принципиальные противники подобных методов". "Мы всегда призывали к правовому решению вопроса. Думаю, что правоохранительные органы должны разобраться и наказать этих людей, такие вещи, конечно, не допустимы", - заявил он.

Глава Московского бюро по правам человека Александр Брод уверен, что оппозиционеры перешагнули грань дозволенного. "Такие акции не являются правовыми, они лежат вне правового поля", - заявил правозащитник, расценив их как способ давления на судью и причинение ей моральных, нравственных страданий. Правозащитник уверен, что в отношении Боровковой были нарушены права человека. "Во-первых, опубликован ее личный адрес, - пояснил он "Правде.Ру". - Затем, размещение таких плакатов я считаю вторжением в личную жизнь. Создание дискомфорта для нее, для ее близких. Могу представить себе, что чувствуют ее родственники, ее соседи, когда это видят, - отметил Александр Брод.

"Я считаю, что это травля, а травить ни судей, никого нельзя, - безапелляционно заявила экс-глава президентского Совета по правам человека Элла Памфилова. - Понимаете, если мы говорим, что недопустимо административное давление на судей, то не должно быть давления на суд со стороны оппозиции. Должны использоваться только цивилизованные способы", - сказала, признав, что такие акции крайне негативно сказываются на репутации либеральной оппозиции.

Впрочем, с мнением бывшей коллеги не согласна глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева. По крайней мере, она не видит необходимости в том, чтобы начать кампанию с осуждением преследования Ольги Боровковой. "Кто ее преследует? Кто преследует судью? Я не знаю, кто на дверях ее дома наклеивает листовки", - заявила правозащитница, отметив, что, в принципе, с определёнными оговорками, поддерживает эту акцию. "Я публично и дальше буду высказывать свое мнение, что судья Боровкова судила несправедливо. А вот листочки клеить на ее двери - это безобразие! Фотографии - почему нет, пускай знают эту даму в лицо. А фотографии ее дома - вот это нехорошо. В частную жизнь нельзя вмешиваться, это безответственно натравливать людей. Потому что я понимаю, что может быть кто-нибудь из осужденных ею несправедливо действительно воспользуется знанием, где она живет", - сказала Людмила Алексеева.

Нежелание г-жи Алексеевой называть кампанию против судьи Боровковой травлей в целом понятно. Не далее как в 2009 году она, а также ряд её коллег выступили с публичным осуждением акций движения "Наши", требующих извинений от журналиста Александра Подрабинека, опубликовавшего оскорбительную для ветеранов Великой Отечественной войны статью "Как анти советчик антисоветчику". Тогда и г-жа Алексеева, и либеральные СМИ не стеснялись в эпитетах, называя акции "Наших" "травлей журналиста", и призывала вмешаться, поскольку "всё может закончиться очень плачевно".

В случае же с судьей Боровковой, как видим, картина несколько иная: легенда правозащитного движения не только фактически одобряет травлю судьи, но и не считает возможным как-либо вмешиваться в это дело, хотя и отмечает возможную опасность для Боровковой вследствие проведения этих акций.

Между тем, как отмечает глава правозащитного движения "Сопротивление" Ольга Костина, складывается очень неприятная тенденция. По словам О. Костиной, в конце декабря все руководители московских судов получили письма, в которых намекалось на то, что в связи с определенным делом их всех ждут неприятности, и передавался привет с пожеланием до скорой встречи. Причём подписаны были эти послания именем погибшего от рук киллеров судьи Эдуарда Чувашова.

Кроме того, считает О. Костина, таким образом "определенные круги считают для себя возможным, оправдывая свою политическую или какую-либо еще борьбу, использовать подобного рода методы". "Надо сказать, что это плохо с двух сторон. Во-первых, это безобразно с точки зрения правовой. А во-вторых, это сильно снижает наши шансы в споре с судейским сообществом, когда мы возмущаемся какими-то действиями судей, действительно вызывающим вопросы. Вот если мы такими методами будем вести дискуссию, то шансы на то, что нас услышат - даже тогда, когда мы будем правы - очень малы", - подчеркнула Ольга Костина.