Кинохроника Первой мировой войны оказалась дешевым блефом

Историки выяснили, что только десятая часть всего киноматериала, посвященного событиям на фронтах Первой мировой войны - подлинная. Большая часть кинодокументов отснята на маневрах и учениях, а не в реальной боевой обстановке. Это постановочные кадры с чисто режиссерскими эффектами. На это были вполне прагматичные причины. Важную роль играла также пропаганда.

Советским зрителям памятны кадры штурма Зимнего дворца, в котором засели члены Временного правительства: бравая матросня лезет через ворота, повсюду толпы народа бегут со штыками на перевес. Несколькими поколениями эти кадры воспринимались как подлинные. Хотя было известно, что их снимал талантливейший режиссер Эйзенштейн, аж в 1927 году. То есть в аккурат к 10-летию Октябрьской революции.

Игровые сцены в мировом документальном кино считались в 1920-е годы абсолютно нормальными. Жанр как жанр. Может даже стильно, если режиссура отменная и оператор не подкачал. Так снимали везде и всюду. Подлинные военные действия показаны лишь на 12 % кинодокументов, в лучшем случае - 20 %, все остальное – простите, только иллюстрации к Первой мировой войне. Большая часть кинохроники самых сенсационных картин снималась во время маневров и учений.

Ровно 90 лет назад, 11 ноября 1918 года, закончились боевые действия на фронтах Европы. После последних залпов подсчитали и ужаснулись, белая раса потеряла 10 млн. человек. Моральная травма европейцев оказалась еще больше. Появилось целое «потерянное поколение». Война смела с глобуса три монархии, количество революций было чуть ли не по одной на каждую нацию.

Современный зритель заворожено смотрит на кадры потрескавшейся от старости киноленты: о, это же История! В мозгу всплывают давно виденные картины: солдаты с перепуганными лицами сидят в окопах или готовятся к атаке, бегут нестройными колоннами на ряды колючей проволоки, падают, скошенные пулеметной очередью. Перед нами прыгают черно-белые кадры с изображением гигантских орудий, чья орудийная прислуга насчитывала не менее 10 бойцов; беспрерывный грохот залпов и взрывы в чистом поле. В глубоком тылу тащатся километровые обозы снабжения; лошади, словно мифические животные, нелепо выглядят на фоне танков; солдаты со штыками наперевес и пустыми глазницами стекол противогазов, напоминают инопланетян; какие-то, похоже, немецкие офицеры отчаянно жестикулируют под своими островерхими касками. Какой, простите, Роман Кармен снял сей боевичок, action film многобюджетного Голливуда?

В том то и дело, что НИКАКОЙ кинохроники во время 1-й Мировой войны не было и в помине. Как тут не порыдать над треволнениями наших доморощенных историков, которые печалятся над тем, что у союзников в Крымскую кампанию XIX века уже был дагерротип, а наши только рисовали картинки. Вот только описал ту войну сам Лев Толстой, служивший при артиллерийской батарее, а с той стороны что-то не возникло желания у тамошних «гениев».

Современный берлинский историк Жан-Поль Гёрген (Jeanpaul Goergen) называет иллюзии, которые демонстрирует нам кинематограф (тогда его чаще называли «синематографом»), «потерей чувства реальности исторического материала». Приглашенные эксперты пытались считать с губ, о чем же говорили между собой бойцы в окопах или как поднимали батальоны в атаку. Смешно. Статисты снимались во всамделишном кино, мечтая о горячем кофе с булочкой, не забывая и о дурочке из числа старлеток.

Действительно, в 1914 году мировой кинематограф уже существовал второе десятилетие. Янки снимали «немые» вестерны, итальянцы – эпохальные исторические полотна, французы – комедии, русские – про «Стеньку Разина», который топил персидскую княжну под хохот бессловесной братвы. У каждой из воюющих сторон на переднем фронте была горстка кинооператоров. Первоначально все это сохраняли в строжайшей тайне, а потом превратили в орудие пропаганды. Однако в окопы этих ребят с их сложной техникой не допускали. Очень опасно, а вдруг убьют.

Сценарий фильма воздушной атаки сочинили мозгляки, никогда не видевшие реального боя. Штыковую атаку инсценировали как спектакль. И самое главное – каждый фильм о войне превращался под объективами этих мастеров в мелодраму с любовными историями и семейными хрониками. Искусствовед из Гамбурга Корина Мюллер в своем интересном докладе о военной эстетике раннего звукового кино подметила, что в то время как немой фильм стремился подражать пулеметной очереди и бомбардировке при помощи беспомощного аккомпанемента зачастую расстроенного пианино, мастера звукового кино нашли конгениальное решение. Батальные сцены попросту озвучиваются под фонограмму. Раньше механические звуки воспроизводили наяривая палкой по двуручной пиле, потом на помощь пришла техника: раскаты грома, звук дождя, свист летящей бомбы и т.д.

Именно в 20-е и 30-е годы была снята «классика» Первой мировой войны, фильм Льюиса Милстоуна – экранизация романа Ремарка «На западном фронте без перемен» (1930) и «Нейтральная полоса» Виктора Триваса (1931), которые стали штампом для всех эпигонов, снимавших фильмы о войне. Так родилась военная иконография.