МЫ и КУЛЬТУРА: Жанна и ее золотая машина - 9 сентября 2003 г.

Агузарова знаменита двумя неотделимыми друг от друга вещами: марсианской чистоты голосом и скандальным имиджем. Невероятные одежды, манера говорить чуть в нос и свысока полную ерунду, косметика диких цветов, похожая на грим, зеленые волосы или вообще бритый череп. Что только об этом не писали журналисты! После ее ухода из "Браво" пик популярности группы прошел, и внезапно вернувшаяся через 6 лет из Америки певица оказалась воспринята не так, как раньше, но это ее не остановило - она по-прежнему была собой. Цедила сквозь зубы английские слова, хамила прессе, блеяла в микрофон… Продюсеры жаловались: "не сотрудничество, а непонятно что".

С десяток сорванных концертов (просто не пришла) и неопределенная шумиха вокруг недавней "королевы русского рока" породили мнение, что Агузарова не способна на дальнейшее творчество, экстравагантность ее надуманна, нелепа и вообще дело, конечно, в наркотиках. Голосок-де ничего, писали таблоиды, но "Русский Альбом" давно уже погоды не делает, пора бы работать, работать! Публика ждет! Пожалуй, мало кто мог понять, что Агузарова, как и всякий вышедший из андеграунда большой художник, органически неспособна загнать себя в жесткий формат шоу- бизнеса. Ее настоящие поклонники давно уже ничего не требуют, со священным трепетом отдавая по 1000 р за концерт. Жанна Агузарова же никому ничего не должна. Она просто сияет, и чистота ее света очевидна.

Самое забавное, что очевидна она прежде всего по сравнению с тем самым форматом, который главенствует сейчас в отечественной поп-музыке. Порой Агузарова может казаться попсом на грани китча, но ее безупречный вкус и голос во всех без исключения случаях способен превратить даже самый простой текст в великое произведение (знаменитая легенда, когда она в молодости напела учебник древней истории, тут не самый яркий пример).

Поэтому постпугачевскому женскому поп-вокалу сегодня делать нечего, кроме как учиться у Жанны Хасановны - или пытаться ей подражать. Несмотря на всю ругань, голос и сценическая манера Агузаровой не дают покоя, например, Ирине Пивоваровой из группы "Колибри", которая в своем сольном выступлении год назад на фестивале "Яйцо" воспроизвела (и довольно убого, надо сказать) недавние тогда эксцентричные агузаровские выходки в клубе "Реактор", равно как и нацепила на себя парик и шузы на платформе. Чего и говорить о раскручиваемом сейчас проекте "Глюкоzа"! Новое детище Макса Фадеева журналисты разрекламировали вначале как новый альбом Агузаровой- инкогнито, а затем (уж больно очевидна разница между компьютерной обработкой безголосой девчушки и джазово-рок-н-ролльными импровизациями Жанны!) заявили, что Агузарова- то на "креатив какой-либо" не способна вообще. Ну что ж, вот и креатив.

Новый альбом, в отличие от сборника "The best" 1999 года, включает совсем мало старых вещей, спетых с "Браво" и на "Русском альбоме". Но и те полны удивительной внутренней силой и свободой. Возможно, "Back to future" по сравнению с "Русским альбомом" несколько недостает цельности, но, пожалуй, лишь из-за того, что певица в очередной раз взялась сочетать несочетаемое, и масштаб замысла трудно осознать сразу. Хотя альбом может оставить впечатление сборника "с миру по нитке", у него есть своя логика.

Агузарова обладает качеством полностью преображать материал любого характера. Не лишне будет сказать, что "День за днем" и "В городе моем", хотя и стали очередным почтительным даром в адрес Пугачевой, обрели совершенно новый смысл. Трагическое "я жить хочу без грима" звучит из уст Жанны более чем неожиданно, но тут же перебивается безупречным исполнением "Вернись в Сорренто" и "Синего платочка". Бережно выпевая нафталин текстов Максимова и Александровой, она тут же перескакивает на вещи группы "Центр", окрашенных вовсе дико и иррационально. Последние две вещи альбома так вообще аранжированы в духе "вокзальной попсы", но даже перепевая достопамятные "белые розы" группы «Ласковый Май», - разумеется, в собственном переводе на английский язык! - Агузарова сохранила иронию и отстранение. Получился мерцающий сплав времен с очень точным чувством современной музыкальной ситуации. "Ах да, - как будто говорит певица под конец. - вы же слушаете "Радио Шансон". Поиграю-ка я в ваш шансон.. Ха-ха! Вот интересно, какой я стану?!" Дальнобойщик в ступоре тормозит фуру и выключает радио. Агузарова подмигивает из сверкающей машины времени…

Привыкнув к слащавым долбилкам типа "мой мармеладный, я не права", слишком трудно осознать сейчас возможность ясного взгляда на вещи в музыке. Каждая поп- певица, будь то солистка "Hi-Fi", "Вороваек" или группы "Краски", должна представлять себя прежде всего как тело, а не личность. Я не стану говорить сейчас о Земфире, Сургановой или Чичериной, которые пытаются соответствовать мужской модели поведения - быть Женщиной, как ни странно, в этой области гораздо труднее. Как и Пугачева, как когда-то Шульженко, "The queen of Russian rock-n roll" обрекла себя на одиночество, но похоже, это смущает ее меньше всего.

Агузарова ставит вопрос ребром и усмехается со своей планеты. У меня-де утро. А у вас?

Надя Плунгян