МЫ и КУЛЬТУРА: МАТРИЦА - философский боевик или убойная философия? - 30 мая 2003 г.

Я хочу сказать, что два никому доселе неизвестных брата снимают в 1999 году фильм – и, в результате, американский (а потом мировой) кинематограф переходит на новый уровень качества и восприятия попкорновой культуры.

Братьев по праву можно назвать творцами, создателями новой кибернетической религии и нового «последнего героя» в жанре 3D-action Христа. Преклоните колени. Они здесь, короли нового техногенного мира. Хай-тек акбар.

Неважно, вложили братья смысл в фильм или нет – зритель всегда всё найдет, если пожелает. Важно, братья вряд ли смогут снять что-то принципиально иное (вряд ли захотят). Следовательно, новый мир – их же привязанность и, чуть позже, их ловушка.

Отсюда течет пластмассовая река.

Припомнив первую «Матрицу», мы, в общем-то, можем убедиться, что именно зритель и критик довели недоделанный фильм до совершенства. Парадокс в основе фильма о том, что наш мир виртуален, довольно-таки обтрепанная и поношенная многими писателями-фантастами идея. Но эта идея в голове комфортно не укладывается, а требует какого-то движения. Благодаря чему начинаются поиски взаимосвязи с философскими учениями и почти искусственное насаждение их на фильм.

Результатом появления таких натянутых взаимосвязей (нахального заполнения полого предмета) стало всеобщее обожание, поклонение и экстатические слюновыделения: слава нео-кибернетике! Все эти фанатские клубы и люди, живущие в мире «Матрицы» по принципу Толкина, и т.п. Короче, лживый ажиотаж. А главная фишка – в том, что в синтезе философии и экшена, последний в любом случае занимает первое место. И еще, не забудем, эдакую слепую верность, преданность – беспрекословное ожидание (3 года) сиквела, согласие со всеми условиями (никакой информации) и готовность в первый же день выложить все свои денежки. Матричное сектанство.

И вот – премьера. Как и ожидалось, 157,6 миллионов долларов за 7 дней – и это не предел, но бьет ко всем чертям все рекорды по кассовым сборам.

Вновь компьютерная игра на экранах (после перезагрузки) – бесконечный экшен, комикс о супергероях, эстетика аниме и восточных единоборств в убранстве рекламного клипа – идеальный чупа-чупс для подростков.

Понятное дело, кроме спецэффектов в этой игре нет больше ничего – ни зря только о них и говорили. Силиконовое время замедляется с театральностью мясника-убийцы и апргрейдное ноу-хау братьев («эффект пули») снова радует глаз. И еще миллион каскадерских и компьютерных симуляций.

Но в игре произошел сбой. Чрезмерная зрелищность привела к тому, что волноваться за героя невозможно, так как зритель ясно осознает, что это всего лишь компьютерная графика –адреналина нет. Зритель смотрит на все опасности отстраненно, не сопереживая, а восхищаясь эффектами, думая: «надо же до чего дошла научно-техническая революция» и в таком роде.

От фильма требовалось что-то большее. Что-то невообразимое, невозможное. Фильм должен был взрывать головы изнутри, чтобы мозги плавились, чтобы зритель выползал на коленях рыдая. Фильм должен был вывернуть всё наизнанку, перевернуть вверх ногами. Но с PR-ом переборщили. Вышло так, что фильм, наделавший в течение трех лет до премьеры столько шума, после оказался красивым муляжом, обычным футурустическим боевиком.

Так сказать, зрителя перекормили. В первый раз это было свежее и ни на что непохожее зрелище, теперь это обыденность.

Фильм «Мартица: перезагрузка» назвали бы провалом, если бы не такой неоспоримый (а как же!) в киноидустрии показатель, как «кассовые сборы». Но мы прекрасно понимаем, что о «Матрице» наслышаны все и идут смотреть все, потому как «киноявление», но, ведь это не значит, что всем фильм нравится…

P.S. Вот, что ответили исполнители трех главных персонажей (Нео, Морфеус, Тринити) на вопрос: «что вы думаете о философии фильма?»

Кеану Ривз: По крайней мере, я не смогу взять и объяснить ее от начала до конца. Наверное, это могут сделать только Ларри и Энди. Они, конечно же, знают и чувствуют, что делают. Но я не думаю, что и они смогут объяснить какие-то вещи полностью.

Лоуренс Фишборн: Я не думаю о ней. Я не философ, и не пытаюсь им казаться.

Кейт Энн-Мосс: Я люблю ее, и я решительно верю в нее. Да, я действительно верю в философию фильма. Наличие цели в жизни, союзника с такой же целью, преданность этой цели. Вера во что-то. Видеть жизнь такой, какой ты хочешь ее видеть. Поддержка других людей в достижении общей цели. Любовь.

Артём Трошин