Вернисаж. И Репин, и Саврасов, и Куинджи

Надо заметить, что все, или почти все российские провинциальные картинные галереи, даже самые небольшие, могут щегольнуть одним-двумя подлинными шедеврами: портретом какого-нибудь местного купца, написанным Боровиковским или Левицким, небольшим полотном передвижника, купленным образованным внуком этого купца под влиянием минутного импульса, веяния моды или из любви к искусству, и, наконец, парой репинских этюдов, которых великий мастер создал так много, что хватило после революции на все галереи Центральной России.

Вологодская в этом смысле не исключение. Московские зрители увидят и Боровиковского, и Репина, и Саврасова, и Поленова. В вологодской галерее, надо сказать, Репин представлен не маленьким этюдиком, а большим портретом скульптора Марка Антокольского, тоже не последнего представителя академической школы рубежа XIX-ХХ веков. Есть пять картин Айвазовского, тоже весьма плодовитого живописца; из них организаторы московской экспозиции выбрали небольшое, но безошибочно узнаваемое полотно «Крушение купеческого судна в открытом море». Столь же легко узнаваем и почерк другого знаменитого пейзажиста тех времен – Куинджи: он представлен в Москве небольшим этюдом «Закат в лесу».

Особое, милое впечатление оставляют у зрителя бытовые сценки, вроде большого группового акварельного портрета работы Зичи «Гусарская пирушка». На паспарту картины сохранилась пышная дарственная надпись готическим шрифтом: акварель, видимо, задумывалась как коллективный дар сослуживцев одному из ротмистров.

Серебряный век оставил в галерее северного города свои следы в виде графических листов Петрова-Водкина, Кустодиева, Добужинского, Лансере, Бенуа (один из них, с премилым видом из версальской серии, предложен вниманию москвичей) и акварелей Серебряковой и Остроумовой-Лебедевой - прохладных и ностальгических.

Двадцатый век оставил после себя в Вологде полотна Петра Кончаловского (в Москву приехал яркий натюрморт «Полевые цветы»), трогательный «дачный» портрет кисти Юоона, большую серию картин Тырсы. Не обошлось и без соцреализма, впрочем, раннего, еще живого, не «агитплакатного». Есть несколько картин ОСТовцев – Самохвалова и Адливакина, а также представителей Ассоциации художников революционной России (АХРР), как местных, вологодских, так и столичных, – Терпсихорова, Чашникова, Ряжского и пр.

Особую гордость вологодцев вызывает тот факт, что самый, пожалуй, прославленный российский баталист Верещагин, погибший на русско-японской войне, их земляк. На выставке в Академии художеств представлен несколько необычный для этого мастера портрет в «психологическом жанре» - «Старушка-вологжанка». Выбор этого полотна, безусловно, продиктован прежде всего патриотическими чувствами вологодских музейщиков.