Вовчик - премьер

Вспомнился этот Леший, и опять, в который раз, стал рыться в биографических изданиях, уточнять подробности. В тот год он блистательно сыграл Бубнова в дипломном спектакле Школы-студии МХАТ “На дне”. Его заметили, вариантов работы по распределению было немало. На него имел виды Николай Охлопков – руководитель Театра им. Маяковского. Высоцкого не прочь был заполучить и питерский Ленком, который тогда возглавил Ролан Быков. (В знаменитой компании на Большом Каретном его даже стали величать Вовчиком-премьером). Но Вовчик уже был не только премьером, он стал к тому времени “солидным семейным человеком”. И считал своим долгом утроить творческую жизнь жены Изы. Единственный, кто пообещал ее взять на работу, был Борис Равенских – худрук Театра им. Пушкина. Володя “клюнул”… Но началась его профессиональная карьера… с “телеги” из милиции. Ну, как было не отметить окончание Школы-студии с друзьями, да еще – приглашение в академический театр! Повел хлопцев в кафе “Артистик”. Пили там не чай. Потом, видно, кто-то не понравился. В телеге было сказано – “учинил дебош”.

Лето прошло в путешествии на теплоходе, потом на гастролях в Риге, но по возвращении в Москву, как пишут биографы, “работа оборачивается сплошным разочарованием. Разве это роли? Шофер Костя в пьесе о проблемах молодежи, падкий до сенсаций итальянский журналист с блокнотом, красноармеец с винтовкой, игрок в кости в древнеиндийском сюжете… Получше будет – “Изгнание блудного беса” по Алексею Толстому. Там вся труппа занята в динамичном действе. Все, глядя на старца, которого

играет знаменитый Борис Чирков, бегают, прыгают, укутанные в какие-то нелепые одежды, - друг друга на сцене не узнать! А выше всех сигает исполнительница главной роли Фаина Георгиевна Раневская”. Ну, конечно, компания, азарт, кайф… Но роли все нет. И вот 21 сентября 1960-го ему дают Лешего в “Аленьком цветочке”. Там, конечно, было широченное поле для природной Володиной импровизации. И, кто знает, может быть, именно тогда, “резвяся и играя”, он уже задумал будущую знаменитую песню-сказку.

Нету мочи, нету сил, -

Леший как-то недопил,

Лешачиху свою бил и вопил:

“дай рубля, прибью а то,

я добытчик, али кто?

А не дашь, тады пропью долото!”

После Лешего, наверное, думал: “Заметили, может, дадут большую роль…” Заметили, дали, но потом отняли. Решили, что в спектакле по чешской пьесе “Свиные хвостики” он в качестве пятидесятилетнего мужика не смотрится. И перевели в эпизоды – “вплоть до прохода с барабаном из кулисы в кулису”. (Мог ли тогда этот претендент на роль в “Свиных хвостиках” даже в самых радужных мечтах предполагать, что сыграет Галилея, Лопахина, Гамлета?!…)

Этот период жизни закончился у Володи не сладко. Иза уехала работать в Ростов, семейная жизнь рушилась, его тянет из дома подальше, в свою “коммуну”. Ночует у друзей, чаще всего у Левы Кочаряна. Они оттягиваются, бузят, пишут “Гимн тунеядцев”:

И артисты, и юристы

Тесно держим в жизни круг,

Есть среди нас жиды и коммунисты,

Только нет среди нас подлюг!

В те же времена родилась и первая песня у самого “Вовчика-премьера”. Увидел в автобусе здорового амбала с татуировкой на груди. И вот - первые строчки:

Не делили мы тебя и не ласкали,

А что любили, - так это позади, -

Я ношу в душе твой светлый образ, Валя,

А Леша выколол твой образ на груди.

Павел Подкладов

Использованы материалы книги Вл. Новикова “Высоцкий” из серии ЖЗЛ