Как Андрей Тарковский лакировал реальность

Любой гений вызывает у своих зрителей противоречивые чувства. Одни его боготворят, у других он вызывает активный протест. Помню, как посмеивались надо мной мои провинциальные родственники после просмотра "Сталкера": "С ума вы там сходите в Москве, смотрите всякую непонятную и нудную чушь, и делаете вид, что это гениально". Я и не пыталась защищать Андрея Арсеньевича, что-то доказывать и советовать. "Здесь советовать нельзя", - как сказал один из чеховских героев…

Начиналась его судьба достаточно своеобразно. Сам он говорил, что его подняла волна шестидесятых. Но фактически его "вывел в свет" такой архаичный ныне бюрократический орган, как худсовет "Мосфильма". Теперь принято думать, что в те годы худсоветы только и делали, что запрещали, резали и клали на полку истинные произведения искусства. Было и такое. Но случалось и обратное. Картину "Иван" по сценарию Владимира Богомолова снимал на "Мосфильме" некий молодой режиссер. Подходили к концу съемки, и стало понятно, что получается банальнейшая история о пацане - герое войны. В финале один из офицеров должен был встретить спасенного из концлагеря Ивана в поезде. Типичный хеппи-энд. Члены худсовета пребывали в унынии, чувствуя что будет провал. Но тут появился молодой дипломант ВГИКа, который решился в минимальные плановые сроки спасти картину. Мэтры его уже знали по дипломной работе - "Каток и скрипка". Поэтому доверили столь опасное предприятие. В считанные дни все перевернулось. Был написан практически новый сценарий (его написала команда, в которую входил сам Андрей, а также будущие знаменитости - Андрон Кончаловский и Вадим Юсов). За работу принялся новый композитор - В. Овчинников, а на роль Ивана был приглашен молодой актер Николай Бурляев, которого Кончаловский уже успел снять в своем короткометражном фильме. Как пишут специалисты, режиссерский сценарий Тарковского был представлен худсовету "в идеальной завершенности". Результат известен: "из-под пера" молодого режиссера вышел настоящий шедевр.

Не так оптимистично обстояло дело со съемками фильма "Андрей Рублев". Тут уже худсовет пытался вмешаться, находя в творении Тарковского несоответствие исторической правде. Причем, одни считали, что в фильме показана неоправданная жестокость (некоторые художники-русофилы обвиняли режиссера даже в ненависти и к русской истории, и к русской земле, "где всегда грязь и слякоть"). Находились и другие, которые укоряли Тарковского за то, что в его картине "так мало ужасов". Дескать, в реальной жизни России тех лет все было гораздо более жестоко и подло. Тарковский не желал оправдываться и парировал коротко и колко. На вопрос о безрадостности атмосферы своих фильмов он отвечал: "Они безрадостны потому, что безрадостны. Хотите веселья - смотрите кинокомедии". Вторым, которым было мало ужасов, говорил, что он "лакировал" реальность, чтобы сохранить надежду. Но даже с такой формулировкой Тарковскому не удалось спасти фильм ни от "ножа", ни от "полки". Картина была закончена в 1966-м, а показана только в 1971-м году. Как известно, история не признает сослагательного наклонения, но искусствоведы до сих пор гадают, что бы могло произойти в духовной жизни страны, если бы картина вышла вовремя - в 1966-м…

Потом были "Солярис", "Зеркало", "Сталкер". Потом - Италия и Швеция с гениальными "Ностальгией" и "Жертвоприношением". Не забыть и единственной пробы режиссера в советском театре. Это был "Гамлет" на сцене Ленкома, в котором самого принца играл любимый актер Тарковского Анатолий Солоницын, а Гертруду - не менее любимая Маргарита Терехова. А, уже живя за границей, он в лондонском "Ковент Гардене" поставил оперу "Борис Годунов" С Клаудио Аббадо за режиссерским пультом.

Потом его похоронили в небольшом городке Сен-Женевьев-де-Буа, километрах в пятидесяти от Парижа. А до этого отпели в небольшой русской церкви, на паперти которой играл на виолончели Ростропович. Рядом с Тарковским в земле небольшого кладбища лежат Бунин, Добужинский, Мережковский, Ремизов, Сомов, Коровин, Галич. Хотя еще при жизни Андрей говорил, что не хотел бы лежать рядом с кем-то, а - на открытом месте в Тарусе. Когда на Большом Каретном собиралась компания друзей, то Тарковский, по воспоминаниям Высоцкого, мечтал построить большой дом под Тарусой, где они могли бы жить коммуной. Не случилось…

Андрей Арсеньевич писал: "Мне кажется, человеческое существо создано для того, чтобы жить. Жить на пути к истине". Он жил и шел к истине, как и его духовные учителя - Толстой, Бах, Леонардо да Винчи. Он называл их "божьими безумцами" и считал, что их творчество абсолютно невозможно объяснить. "Это лишний раз доказывает, что чудо необъяснимо", - писал режиссер. Столь же необъяснимо чудо самого Тарковского.

Татьяна Ломме