МЫ и КУЛЬТУРА: Оратория о великом вожде и половой акт в итальянском туалете! Итальянский "Ревизор" на Чеховском фестивале.

Как обычно, перед премьерой организаторы фестиваля явили журналистской братии интернациональную творческую команду, в которой наряду с итальянцами представлены и французы, и испанцы. А актера, игравшего Хлестакова зовут и вовсе Юрий, что навевает подозрения о его славянских корнях. Режиссер заявил: "Я обычно не нервничаю перед премьерой, это составляет часть нашей работы. Но сейчас я волнуюсь, потому что я приехал со спектаклем в Россию. По происхождению я немец, но родился я в эмиграции, а после войны с родителями вернулся в Германию. Мой город оказался под охраной, под покровительством Красной Армии, и я видел людей, которые освободили Германию от фашизма, и благодаря которым моя семья не погибла в газовых камерах, а я мог жить и расти в своей стране. Таким образом, я пришел к русской литературе, начал интересоваться страной, ее культурой и стал читать русские книги. Я очень интересовался театром Мейерхольда, и это сильно повлияло на мое творчество, я многому научился у Мейерхольда. В своей работе я каким-то образом всегда старался говорить о вас. И поэтому для меня имеет особое значение тот факт, что сейчас я приехал со спектаклем к вам. Я очень боюсь, потому что я знаю, что здесь очень образованная публика, а я осмелился привезти сюда спектакль по произведению русской классики поставленный на иностранном языке. Но я рискую с удовольствием".

Как выяснилось, проблема бюрократии остается актуальной повсюду, даже в самом развитом капитализме. Поэтому Гоголь и "там" актуален, как и на своей родине. "Гоголь заставляет нас смеяться, то тем самым он дает нам возможность задуматься о том, что происходит, и, может быть, это нам оставляет какой-то шанс, что что-то изменится. Он совершенно гениально показал, как власть порождает страх, страх власти и страх вообще. Он очень близок Кафке, я его так понимаю, я его так прочел. Это не интеллектуальная, это популярная литература", - сказал в заключении Лангхофф.

С первых же секунд спектакля стало ясно, что опасения режиссера перед премьерой в России были небезосновательными. Поскольку его спектакль явил собой абсолютную эклектику, смешение всех жанров и эстетических категорий. Наверное, это зрелище можно было бы назвать фантасмагорией, если бы не крутой комедийный "замес". Ни о каком следовании "исторической правде" ни в оформлении, ни в костюмах, ни в повадках персонажей говорить не приходилось. Равно, как и творческому наследиию Мейерхольда. Началось действие в некой итальянской траттории, которую, судя по всему "крышует" городничий. Именно там он раздает чиновникам ксерокопию письма своего друга из Питера, который предуведомляет его о приезде из столицы важной птицы с секретным предписанием. Дальнейшее действо разворачивается в этом же духе: Анна Андреевна и Марья Антоновна с истинно итальянским темпераментом, отчаянно жестикулируя и старясь переорать друг друга, обсуждают варианты своих туалетов к приезду гостя. Причем, одну и ту же сцену они проговаривают сначала три раза по-итальянски, потом по-русски, по-испански и по-французски. Дело почти доходит до драки, но матерая маманя все же побеждает немного закомплексованную дочку.

А тем временем глава их семьи пытается подъехать к Хлестакову, похожему то ли на маньяка с большой дороги, то ли на "наркоту", которому не хватает денег на дозу. Этот замухрышка до того напуган, что пытается улизнуть от гостей в дыру в туалете, предварительно оторвав от стены сливной бачок. Но самое интересное, что все действие периодически сопровождается задушевными русскими песнями и романсами, которые старательно выпевают итальянцы. В сцене соблазнения дамами приезжего чиновника и мама, и дочка поют какую-то немыслимую, банальную, давно забытую русскую песню, приплясывая при этом вприсядку и отчаянно колотя себя по бедрам. Анна Андреевна-таки добивается своего, и Хлестаков, ничтоже сумняшеся, весело пользует ее все в том же туалете. А сам городничий, воодушевленный предстоящей свадьбой дочери, душещипательно затягивает "Славное море , священный Байкал" и окружающие со слезой в голосе вторят ему. Служанка дома Городничего (женщина, обладающая совершенно необыкновенными формами) превращается в унтер-офицерскую вдову и, спустив штанишки, демонстрирует свой огромный зад Хлестакову то ли жалуясь на телесные наказания, то ли пытаясь совратить приезжего. Апофеозом карнавального шоу под названием "Ревизор" стала оратория "О великом друге и вожде", которая пелась хором под неумолкаемый хохот зрительного зала. Что означал этот режиссерский ход, осталось загадкой. Которую, впрочем, разгадывать не хотелось.

Честно говоря, всех приколов, что выдумал режиссер в своем спектакле, хватило бы на несколько подобных зрелищ. И ближе к финалу обозреватель Newsinfo, поначалу просто умиравший от смеха, начал изнывать от явных переборов. О вкусах, как известно, не спорят, но обозревателю показалось, что режиссер уж совсем плохого мнения о театральной публике Москвы. Ведь она состоит не только из тех, кто гогочет на разного рода аншлагах, смехопанорамах и антрепризных халтурах. Нет, конечно, итальянский скетч на гоголевские темы халтурой не назовешь, но автору этих строк было несколько неловко за актеров, а, самое главное, - за Николая Васильевича, гениальную пьесу которого превратили в разухабистый балаган, в котором не приходится задумываться ни о бюрократии, ни о хлестаковщине, ни о традиционной российской привычке – врать с трибуны и втирать очки.

Не добавил зрительского оптимизма и финал спектакля: оказывается настоящий ревизор приехал в этот уездный городишко вовсе не за тем, чтобы выискать какие-то недостатки, а для того, чтобы наградить городничего и всех чиновников орденами. Пока он это делал, на второй этаж дома городничего вылезли две агромадные серые крысы ростом со слона (те , что приснились городничему вначале повествования), и весело копошились под звуки очередной русской песни.

И еще одно разочарование постигло и вашего покорного слугу, и всех тех, кто в позапрошлом году орал от восторга на спектакле "Слуга двух господ" Театра "Пикколо ди Милано", который стал "гвоздем" Московской театральной Олимпиады. Главную роль в том спектакле играл уникальный актер Феруччио Солери, который приехал и сейчас с "Ревизором". Режиссер дал ему роль Осипа, но даже не попытался воспользоваться грандиозным импровизаторским талантом актера. И Осип получился серым и безликим.

Так что – не все коту масленица, дорогой театрал. Но, не будем гневить Бога, потому что посмеяться всласть иногда тоже не мешает. А смехом, как известно, бичуют нравы.

Павел Подкладов