Свои или чужие

Честно сказать, я относился к Дмитрию Месхиеву с некоторой настороженностью. Потому что в свое время увидев его “Механическую сюиту”, пришел в ужас. В этом фильме речь шла о “приключениях” трупа, который персонажи фильма перебрасывали как мячик: из морга - в поезд, из поезда - назад в морг и т.д. Это было противно и навевало мысли о нехорошей болезни авторов этой “черной комедии”. Но, будучи наслышан, о победителе ММКФ, я пошел в кинотеатр.

Я ожидал, что увижу очередной тяжелый военный фильм, который, возможно, выжмет из меня слезу. Но произошло потрясение. Потому что этот фильм – не столько о войне, сколько о человеческой душе. В нем нет света в конце тоннеля, но есть пробужденная совесть. В нем нет жалостности: мужество его героев не героическое, не показное. В нем нет точек над i, нет ярлыков: этот – свой, этот – чужой. В нем есть люди со всеми их слабостями, нежностью и бесшабашной отвагой.

41-й год, август. Западная Украина. Отступление. Немцы, как ураган, “накрывают” село, в котором находится штаб советского полка. Спасаются, кто как может: и рядовые бойцы, и командиры, и комиссары, и чекисты. Колонна пленных. Трое решают совершить побег: благо родная деревня одного из них – в трех верстах. Чудом отрываются от колонны, пробираются к дому, где живет старик-отец рядового. Спасение? Но выясняется, что старик – староста села при немецкой комендатуре. Сарай, где хоронятся бойцы, превращается в тюрьму: о них уже известно, их ищут, прочесывают каждый куст: немцы – люди основательные. Но “свои” полицаи оказываются более основательными и хитрыми.

Драма заканчивается неожиданно: староста-отец спасает сына и одного из его спутников, больной рыжий тщедушный еврей-комиссар жертвует собой, спасая товарищей. А неприятного вида лысый чекист с усами “под Ворошилова” оказывается ранимым, любящим существом. Думаю, что многих ветеранов войны этот фильм возмутит: как это так, староста, продажная шкура, сделан героем?! Но жизнь, как известно, штука неоднозначная. За что, скажите на милость, старик должен любить советскую власть, которая его вдруг признала кулаком и сослала на десять лет в Сибирь? Да и такой ли он продажный: ведь это деревенские жители уговорили его стать старостой – за то, что умный. И он худо-бедно до поры-до времени отгонял от односельчан всякие напасти: лукавил, лавировал, хитрил. Единственно, чего не делал – не лизал немецкие и полицайские зады. За это его уважали и свои, и чужие. Но вот настал час сделать выбор.

Рассказывать сюжет – дело неблагодарное и неблагородное: испортишь “обедню” читателю, собирающемуся в кино. Поэтому скажу лишь о том, что это – редкое по своей духовной силе кино. После него выходишь больной. Но просветленный. Потому что в наш жестокий век начинаешь опять верить людям. А, если уж спуститься с небес на грешную землю, то начинаешь верить и в возрождение нашего российского кино. Читаешь отзывы о фильме в иностранной прессе и радуешься: никак опять зауважали?!

“Фильм вечера, военная драма Дмитрия Месхиева “Свои” оказался примером замечательной стилистической работы; удивил элегантностью и тщательно проработанными деталями…” (The Daily Telegraph, 03.07.2004);

“Именно 22 июня, в день нападения Германии на Советский Союз, был показан один из более интересных фильмов конкурса, который демонстрирует новый взгляд на Великую Отечественную войну. В фильме “Свои” режиссеру удалось очень профессионально рассказать историю о жестокой реальности тех лет – историю 3 военных, которые смогли сбежать из немецкого плена и которые были спасены некогда раскулаченным отцом одного из них, в то время как советская полиция выполняет работу полиции и ищет беглецов” (TAZ-die Tageszeitung, 26.06.2004)

“В отличие от фильмов о войне советских времен, смерть в “Своих” изображается не так уж героически…Темой для фильма Месхиев выбрал сотрудничество советских граждан и немцев…Фильм “Свои” обращает внимание на объединяющую силу войны. Все персонажи, которые предлагаются зрителю для проникновению в самую суть проблемы, заботливы и жестоки одновременно. Идеальных героев не существует…” (Berliner Zeitung, 30.06.2004);

Председатель жюри ММКФ – известный режиссер Алан Паркер сказал о фильме Месхиева так: “Это одна из лучших картин, которые я видел за последнее время. Русские кинематографисты должны гордиться этим человеком”. После этих слов Дмитрий Месхиев не нашелся, что ответить.

Можно было бы на этом закончить заметку. Но я не могу не сказать, что мы должны гордиться замечательными актерами, создавшими этот великолепный фильм. И, прежде всего, - великим Богданом Ступкой в роли старика-отца. Только об этой его роли можно было бы написать повесть… Удивительно точно и необычно сыграли и Константин Хабенский, и Сергей Гармаш, и Михаил Евланов, и Анна Михалкова, и Наталья Суркова. Кстати, женские роли в фильме получились особенно пронзительными: у Месхиева нет ни истерик, ни огненных страстей. Главное в этих несчастных деревенских бабах – их глаза, в которых один вопрос: “За что?”

Анна Михалкова, которая снимается очень редко рассказывает: “В данной ситуации я была абсолютно очарована процессом. У Месхиева не было приблизительности. Для него все имело значение, любые детали. Например, он нас с актрисой Натальей Сурковой за месяц до съемок отправил в деревню пожить. Я была настроена скептически: мне казалось, что это некая прихоть режиссера... И вот эта достаточно бессмысленная на первый взгляд вещь оказалась решающей для наших образов. Невозможно симулировать деревенский уклад. Всегда видно, когда есть некая приблизительность. И, конечно, за один день невозможно этому научить. Поэтому на протяжении месяца мы занимались сельским хозяйством: доили коров, кормили свинушек и кур, косили, сажали и собирали. В кино это называется “обряжаться”. Но в конце этой “командировки” ощущаешь, что это и есть твой собственный образ жизни”.

Павел Подкладов

Использован фрагмент интервью А. Михалковой “Новым известиям”.