Воры в погонах и их “Алики”

Два дня назад автор этих строк имел неосторожность оставить свою скромную “пятерочку” на Рязанском проспекте недалеко от входа в метро. Знака о том, что стоянка в этом месте запрещена, не было, поэтому я был абсолютно спокоен за машину. Чрез четыре часа, приехав на место, свою личную собственность я не обнаружил. Стал метаться в ее поисках, что, естественно не добавило крепости моему здоровью. (А сколько пожилых владельцев пятерок и копеек сваливаются с инфарктами после таких эмоциональных встрясок, ваши сотрудники, Юрий Михайлович, наверное, не считали…) Слава Богу, что я был нормально одет: позже, на штрафстоянке я видел нескольких “товарищей по несчастью”, которые вышли на пять минут из машины в магазин без верхней одежды и их обокрали таким же образом. Им было намного “веселее”! От сердобольной продавщицы киоска я узнал, что несколько машин увезли на эвакуаторе “куда-то туда”. Она же дала случайно подсмотренный номер телефона, который был на эвакуаторе.

Выяснилось, что сначала надо ехать в ГАИ на улицу Полбина, 25. Однако, приехав туда, я обнаружил закрытый шлагбаум и возле него – здорового наглого цербера-лейтенанта, который на мой вопрос: где тут можно получить протокол, нагло прорычал: “Нету никого! Все, ГАИ закрыто! Завтра, завтра!” Хорошо еще, что взашей не вытолкал… (Это было в пятницу, 19 ноября в 16-00). Я решил было пойти домой, но потом все же попытался пробиться на прием к тем, кто, как известно, нас “бережет”. (Как выяснилось потом, сделал очень правильно, т.к. за каждый час пребывания машины на стоянке в соответствии с чьим-то “мудрым” распоряжением - не Вашим ли, Юрий Михайлович? - следовало платить 50 с лишним рублей). Соврав (уж, простите), что я - ветеран “органов”, все же пробился на второй этаж здания ГАИ, где сидели развеселые парни и, видимо, делились впечатлениями о хорошем, богатом на уловы, дне. Однако, никто даже не пошевелился для того, чтобы написать пару бумажек-протоколов о задержании моей машины. Помогло опять вранье: пошел к начальнику, и тот милостиво повелел “побыстрее пропечатать бумаги “коллеге”. Молодой болезненного вида паренек по имени Саша выполнил распоряжение начальства, но на просьбу посодействовать в “освобождении” машины, замахал руками: “Не, командир, там у них свои дела, кооператив…”

Пройдя первый “редут”, я оправился на поиски “муниципальной спецстоянки”, находящейся по адресу: Грайвороновская улица, дом. 40-а. Приютилась она в такой дыре, что ее даже днем с огнем найти было трудно, а не то, что под вечер. Там я обнаружил картину, которую вполне могу порекомендовать кинематографистам, снимающим фильм о временах зарождения нашего капитализма и разгуле бандитизма. В какой-то каморке, похожей на деревянный сарай, обитали несколько молодых людей, которые весело посмеивались над нами-дураками, стоящими час с лишним на холоде возле их железных ворот, в которых зияла дырка для переговоров. Справедливости ради, надо сказать, что, судя по всему, в хозяевах этого муниципального объекта пока что остались крохи гуманизма, и после долгих уговоров они милостиво разрешили нам зайти на “спецстоянку” и погреться в своих, временно похищенных Вашими подчиненными, Юрий Михайлович, авто. Прошел еще час, в течение которого главный “начальник” (о нем речь ниже) решал какие-то свои важные дела, периодически открывая ворота для нового “улова”: эвакуаторы с автомобилями заезжали через каждые пять минут. Потом запустили в каморку-сарай и нас - грешных. Начальник по имени Алик (как потом выяснилось – Андрей) – молодой человек явно закавказской внешности с остатками черных волос на голове и бегающими глазками - был с нами покровительственно нагл. Рассказывал истории про таких, как мы, олухов, сам же смеялся, а время (час = 50 рублей) шло. Потом он начал-таки оформление документов. Обматерив одного из присутствующих за то, что тот не носит с собой паспорт, он потом все же милостиво согласился принять у обматерённого вместо паспорта удостоверение налоговой службы. Передо мной прошли “экзекуцию” три человека, и я обратил внимание на то, что ни одному из них не было вручено никакого финансового документа о том, что они уплатили деньги. А их, как выяснилось, нужно было заплатить свыше 2000 рублей! Расценки (не Ваши ли, Юрий Михайлович?) этого приятного во всех отношениях сервиса таковы: 1809 рублей (какая похвальная точность, как будто составляли их настоящие сметчики!), и, как уже было сказано, по 50 с лишним – за каждый час. Когда я поинтересовался, дадут ли мне какой-нибудь документ, Алик, с издевкой поглядев на меня, оскалился: “Какой тебе дакумэнт?” (Замечу при этом, что Алик – ровно вдвое младше меня). Я до поры, до времени утих, т.к. понял, что денег у меня не хватает. Предложил оставить паспорт, пока привезу недостающую сумму. “Давай что-нибудь ценное!” – изрек Алик. Слава Богу, что мобильный телефон котировался выше, чем паспорт, и я, сев в свою “уворованную” милицией и оприходованную Аликом “пятерку”, погнал за деньгами. В пути решил, что для описания пережитого редакция потребует документальное подтверждение, и из дома захватил с собой диктофон, спрятав его в сумочку. Зайдя в сарай Алика, я отдал ему недостающую сумму, забрал телефон и потребовал сдачу. Он, презрительно осмотрев меня и переглянувшись с сидевшими рядом коллегами, злобно спросил: “Сколько я тебе там должен?” И все же отдал 30 рублей. Затем я попросил дать мне какой-нибудь финансовый документ. Дальнейшее опишу так, как оно запечатлелось на пленке.

Алик: Что тебе дать?

Я: Документ, удостоверяющий то, что машина находилась у вас и что я заплатил деньги. Приходный ордер и кассовый чек.

Алик: Кассовый чек я дам, а приходный ордер не дам.

Я: Как же потом доказать, что машина находилась у вас?

Алик: Слышь ты, это за то, что я тебе на уступки пошел, ты меня сейчас мурыжишь? (Стало быть, обидел я бедного Алика, что потребовал от него документ!) (Обращается к кому-то) Дай мне протоколы.

Я: Исходя из каких тарифов вы взяли с меня эту сумму?

Алик: 1809 рублей эвакуация и дальше каждый час – 52 рубля 70 копеек. Верно или нет?

Я: Не знаю, проверю.

Алик: Вот так после этого делай людям добро. (Это он – о мобильнике в залог. Вконец, видно, парень обиделся, что я у него кусок из горла вырываю).

Я: Что ж получается: вы берете деньги и никакого документа мне не дате? Получается, что вы документы можете уничтожить, а деньги забрать себе?

Алик: (Находит какую-то бумажку). Сейчас я посчитаю. Итого 2170 рублей. Правильно?

Я: Ваша как фамилия?

Алик: Рябченков.

Я: Алик вас зовут? Значит – Алик Рябченков?

Алик: Вообще-то Андрей.

Я: А почему Аликом представились?

Алик-Андрей: Так мне больше нравится.

Так что, уважаемый Юрий Михайлович, исполнители вашего распоряжения воруют не только личную собственность граждан. Они еще и городские власти обманывают, гребя деньги, не перед кем не отчитываясь. Машин – сотни. Никто из потерпевших (вот она, Россия!) не требует квитанций и чеков. Даже если им приходится фиксировать все машины и учитывать эвакуацию каждой по 1809 рублей, то определить потом, когда ее забрали, невозможно. Можно написать, что в 10 утра, а можно – и в 10 вечера. Налицо – неучтенная прибыль, которая идет прямиком в карманы “аликам-андреям”. С кем они ею делятся, можно только догадываться. А эти “алики”, чувствуя свою безнаказанность, издеваются над нами. Про издевательства и хамство я молчу: в наш век не до этого!

Впрочем, россияне к этому привыкли. Я даже предлагаю распространить ваш почин, Юрий Михайлович, на все остальные сферы нарушений общественного порядка. Например, не нашел человек туалета, а ему приспичило: пописал в неположенном месте. Кара следующая: конфисковать у него телевизор. Пусть выкупает потом в кооперативе под названием “муниципальный спецприёмник конфискованных вещей”. И каждый час невыкупа оценить рублей в 100. А для особых нарушителей – матерщинников, зайцев в общественном транспорте, любителей выпить – учредить “муниципальные суды линча”. Ругнулся в общественном месте – 10 плетей, выпил – 50. И мочить, мочить, мочить…А потом пусть их выкупают родственники. И держать этих негодяев - в холодных сараях, подобных тому, что на Грайвороновской, 40-а. А “алики-андреи” для такой работенки тотчас найдутся. Дайте им только импульс, сиречь – распоряжение. И они раскрутятся во всю мощь. Кстати, если человек со слабым мочевым пузырем не пришел вовремя выкупить телевизор, следует отправить его в магазин распродаж. А выручку – на премии “аликам”. Скажете: преувеличение? Ничуть: это все – звенья одной цепи: эвакуация, незаконное задержание, конфискация, избиение…

Эпилог. Пройдет немного времени и вы, Юрий Михайлович, станете старичком, и охрана вам будет не положена по статусу. В один прекрасный день вы будете коротать время где-нибудь в парке, читать газетку. Но к тому времени какие-нибудь ваши ретивые последователи уже издадут распоряжение, что стариков надо из парков гнать в шею: потому что слишком много развелось. Подойдет к Вам Алик или Андрей Рябченков и скажет: “А ну, старый, вали отсюда, надоел!” А вам и сказать нечего. Потому что вы уже давно не мэр, а ноль без палочки. То есть, праволишенец. Как все мы во вверенном Вам городе.

Павел Подкладов

P.S. А в суд за воровство я все-таки подам, не поленюсь. И дойду, если надо до Страссбурга, будьте уверены.