Трудная судьба Бога

Поначалу все шло хорошо. Все натурные съемки были сделаны в Чехии. После Чехии съемки продолжались в павильонах “Ленфильма”. Ленфильмовцы утверждают, что после “Гамлета” и “Короля Лира” Григория Козинцева ничего подобного на их студии не возводилось, не строилось, не изготавливалось. Это касается и реквизита, и костюмов, и грима. Кроме того, съемки проводились и в Выборгском замке. Для фильма петербургскими специалистами разработаны уникальные спецэффекты. По сложности оформления фильм “Трудно быть Богом” может соперничать с лучшими костюмными фильмами. Но вдруг выяснилось, что… “какая-то в державе Датской гниль…”

Прежде чем говорить о сути происходящего на съемочной площадке четвертого павильона Ленфильма, не могу не напомнить читателю, что Алексей Юрьевич Герман всегда отличался странным подходом при выборе актеров для своих фильмов. Достаточно вспомнить Ролана Быкова в “Проверках на дорогах”, Юрия Никулина в “Двадцати днях без войны”, Андрея Миронова в “Лапшине”, Юрия Цурилло в “Хрусталеве”. Это – из серии неожиданностей. (Замечу, что в конечном итоге эти роли стали лучшими в творческих биографиях названных актеров). Случались в селекционной работе Германа и настоящие открытия. Это и Петренко, и Ахеджакова, и Болтнев. Но выбором актера на роль Дона Руматы Эсторского в притче “Трудно быть богом” по роману братьев Стругацких Герман изумил всю кинообщественность нашей необъятной Родины. Он пригласил на эту роль актера, которого народные массы для краткости звали “цыпленком табака” – Леонида Ярмольника. Не думаю, что Герман лукавит, когда говорит, что вообще не знал, что Ярмольник артист. “Я видел по телевидению человека, который отдает какие-то подарки, улыбается. Хорошее лицо для средневекового человека, носяра такой здоровый. Крепкий, обаятельный и в телевизоре пропадает! Я его и потащил!” Вот теперь эти два человека “тащатся” (в нормальном, а не в слэнговом смысле слова) по жизни вместе уже пять с лишним лет…

На вопрос о том, почему Герман пригласил именно его, комедийного актера, Леонид Ярмольник в интервью “Огоньку” ответил: “Говорит, что ему понравилось, как я произнес на пробах фразу моего героя Руматы: “Сердце мое полно жалости, я не могу этого сделать”. Но я думаю, он меня позвал еще и потому, что таков всегда был принцип Германа: на самые серьезные роли приглашать комедийных актеров. Например, Ролана Быкова - на роль комиссара в “Проверке на дорогах”. Если бы Герман мог снять Чаплина в роли Руматы (это я не в качестве сравнения с собой, конечно, ха-ха) - он взял бы Чаплина. Потому что люди с маской шута острее, как правило, чувствуют боль и острее способны ее выразить...” Судя по этому ответу, да и по дальнейшим высказываниям Ярмольника, он был горд и счастлив приглашению Германа. Он даже немного бравировал тем, что почти пять лет ходил с окладистой бородой. “Ничего поделать не могу - должен быть с бородой, а она растет четыре месяца”, - говорил актер.

Но недавно он вдруг явил себя миру с “босым” лицом. Общественность насторожилась. И выяснилось ужасное: как сообщил один из информационных интернетовских сайтов “Леонид Ярмольник разорвал контракт, связывающий его с режиссёром Алексеем Германом, и отказался продолжать участия в съёмках фильма “Трудно быть Богом”… Как сказал Ярмольник, ему просто надоели затянувшиеся съёмки и условия, по которым он не имеет права сниматься в других фильмах всё время, что продолжаются съёмки фильма…” Этот же сайт попробовал определить причину и написал о Германе следующее: “Его дотошность в деле творения (ни как иначе!) фильмов не ведает границ. Годы уходят на съемку одного дубля, так что актеры, которым “посчастливилось” попасть в картину Германа, сходят с ума и совершают крайне эксцентричные поступки. Подобное как раз произошло с весьма интеллигентным в жизни Леонидом Ярмольником…”

Слава Богу, Леонид пока не сошел с ума. Сначала он с огорчением признавался, что съемки в новом фильме проходят очень тяжело. “Нет, работать с Германом как раз очень легко, а вот картина складывается тяжелая во всех отношениях: и по сценарию, и физически, и художественно. Невероятно кропотливый труд для всей съемочной группы”. Потом он стал подшучивать, потом злиться. Дальше, как пишут МН “произошла тихая девальвация: престижное участие в предполагаемом шедевре на практике оборачивалось тяготой бесконечных съемок. Минуту экранного времени Герман способен делать неделю, полторы, две…”

В мае нынешнего года в эфире “Эха Москвы” выступил и сам режиссер. В своем эмоциональном выступлении он говорил, что на данном этапе съемочный процесс приостановлен “из-за непонимания, нежелания взаимно работать с главным действующим лицом господином Ярмольником”. Последний, по словам Германа, "ничего не понимал из того, что мы делаем, не понимал, что мы ищем несколько иной подход к кино, к киноязыку, что пытаемся снять средневековую притчу о нашей жизни посредством почти документалистики, что должно было дать довольно мощный эффект и дает этот эффект в материале… Ничего этого он не понимал, все это у него вызывало глухое раздражение”. “Работать с ним делалось все более неинтересно, и я с большим удовольствием работал с дублером”, - признался режиссер. Герман сказал также, что Ярмольник “стал обижать замечательного оператора Ильина, мою заместительницу - молодую женщину-режиссера, дело дошло до того, что стал оскорблять меня”. “Меня окружают очень талантливые люди, чего Ярмольник не может понять, и каждый из них является единицей не меньшей, чем он, - отметил режиссер. - Может быть, нам надо отдохнуть друг от друга, хотя мне от него отдыхать нечего, на данном этапе ничего, кроме раздражения, он у меня не вызывает”. Последние (по времени появления в СМИ) слова Ярмольника: “Я скажу всё, что об этом думаю, когда мы закончим или закроем картину”.

Какая судьба ожидает картину? Поладят ли коса с камнем? Никто не ведает…

Воистину – трудно быть Богом!

Павел Подкладов

Использованы материалы сайтов “Огонька”, “Эха Москвы”, Otas.ru, а также статья Марины Токаревой в “МН” и публикация Елены Киселевой.