Ходорковский сдался Путину

"Я уважаю и высоко ценю Ирину Хакамаду, но в отличие от моего партнера Леонида Невзлина отказался финансировать ее президентскую кампанию, так как увидел в этой кампании тревожные очертания неправды. Например: как бы ни относиться к Путину, нельзя - потому что несправедливо - обвинять его в трагедии "Норд-Оста".

Отмежевание от Леонида Невзлина выглядит особенно пикантно на фоне статьи, опубликованной несколько дней назад в газете "Российские вести". Автор публикации напрямую увязывал отставку правительства Михаила Касьянова с покушением на жизнь Владимира Путина, которое будто бы готовил находящийся в эмиграции в Израиле совладелец ЮКОСа. Убийство Путина было нужно Невзлину для того, чтобы привести к власти гораздо более лояльного ЮКОСу Михаила Касьянова - сообщают "Российские вести".

Ходорковский пытается дистанцироваться от своего соратника. А заодно и от всех политических сил, которые постоянно поддерживали олигарха на протяжении полугода. Ходорковский фактически отрекся от всех политических ценностей, которые исповедовали его сторонники. Во всех бедах России Ходорковский винит либералов:

"Российский либерализм переживает кризис - на сегодняшний день в этом практически нет сомнений…

Фактически сегодня мы ясно видим капитуляцию либералов. И эта капитуляция, конечно же, не только вина либералов, но и их беда. Их страх перед тысячелетним прошлым, сдобренный укоренившейся в 90-е гг. могучей привычкой к бытовому комфорту. Закрепленная на генетическом уровне сервильность. Готовность забыть про Конституцию ради очередной порции севрюжины с хреном. Таким был русский либерал, таким он и остался…

Русский либерализм потерпел поражение потому, что пытался игнорировать, во-первых, некоторые важные национально-исторические особенности развития России, во-вторых, жизненно важные интересы подавляющего большинства российского народа. И смертельно боялся говорить правду…

Они обманули 90% народа, щедро пообещав, что за ваучер можно будет купить две "Волги". Да, предприимчивый финансовый игрок, имеющий доступ к закрытой информации и не лишенный способности эту информацию анализировать, мог сделать из приватизационного чека и 10 "Волг". Но обещали-то всем".

Особенно смешно смотрятся обвинения в богатстве, которые миллиардер Ходорковский бросает своим бывшим идеологическим соратникам:

"Либеральные лидеры называли себя смертниками и жертвами, свои правительства - "кабинетами камикадзе". Поначалу, видимо, так оно и было. Но к середине 90-х они слишком сильно обросли "Мерседесами", дачами, виллами, ночными клубами, золотыми кредитными картами. Стоическому бойцу либерализма, готовому ради торжества идеи погибнуть, пришла на смену расслабленная богема, даже не пытавшаяся скрывать безразличия к российскому народу, безгласному "населению". Этот богемный образ, приправленный демонстративным цинизмом, премного способствовал дискредитации либерализма в России."

Конечно, апостолы российского либерализма далеко не аскеты. Однако обвинения в богемности и покупке "Мерседесов" со стороны самого богатого человека России выглядят смешно. Ведь даже если либералы и не стали камикадзе, как обещали, они получили от реформ стократ меньше, чем сам олигарх, ставший одним из богатейших людей мира и самым богатым человеком России. Впрочем, либералы не просто богатые. Они, оказывается, обманули несчастных олигархов относительно свойств российского народа:

"Они всегда говорили - не слушая возражений, - что с российским народом можно поступать как угодно. Что "в этой стране" все решает элита, а о простом люде и думать не надо. Любую чушь, любую наглость, любую ложь он, этот народ, примет из рук начальства как манну небесную. Потому тезисы "нужна социальная политика", "надо делиться" и т. п. отбрасывались, отрицались, отвергались с усмешкой".

За такие прегрешения Ходорковский готов распрощаться с былыми союзниками. Оказывается, крупному бизнесу не нужно ни мармелада, ни шоколада, ни либерализма, ни даже гражданского общества:

"Традиционное заблуждение - отождествлять либеральную часть общества и деловые круги.

Идеология бизнеса - делать деньги. А для денег либеральная среда вовсе не есть необходимость. Крупные американские корпорации, вкладывавшие миллиарды долларов на территории СССР, очень любили советскую власть, ибо она гарантировала полную стабильность, а также свободу бизнеса от общественного контроля. Лишь недавно, в конце 90-х гг. прошлого века, транснациональные корпорации стали отказываться от сотрудничества с самыми одиозными африканскими диктатурами. Да и то отнюдь не все и далеко не всегда…

Гражданское общество чаще мешает бизнесу, чем помогает. Потому что оно отстаивает права наемных работников, защищает от бесцеремонного вмешательства окружающую среду, открытость экономических проектов, ограничивает коррупцию. А все это - уменьшает прибыли. Предпринимателю - говорю это как бывший руководитель одной из крупнейших нефтяных компаний России - гораздо легче договориться с горсткой в меру жадных чиновников, чем согласовать свои действия с разветвленной и дееспособной сетью общественных институтов.

Бизнес не взыскует либеральных реформ в политической сфере, не одержим манией свободы - он всегда сосуществует с тем государственным режимом, который есть. И хочет, прежде всего, чтобы режим защитил его - от гражданского общества и наемных работников. Посему бизнес, особенно крупный, обречен бороться с настоящим (не бутафорским) гражданским обществом".

Оказывается, крупный бизнес не либерален. Больше того, он готов признать власть президента:

"Независимо от того, нравится нам Владимир Путин или нет, пора осознать, что глава государства - не просто физическое лицо. Президент - это институт, гарантирующий целостность и стабильность страны. И не приведи господь нам дожить до времени, когда этот институт рухнет, - нового февраля 1917 г. Россия не выдержит".

Ходорковский, по сути, предлагает власти обмен. Власть должна помочь олигархам договориться с народом, а взамен крупный бизнес вспомнит завет Александра Лифшица: "Делиться надо!":

"Чтобы оправдать приватизацию перед лицом страны, где представления о римском праве собственности никогда не были сильными и отчетливыми, надо заставить большой бизнес поделиться с народом - вероятно, согласившись с реформой налогообложения полезных ископаемых, другими, возможно, не очень приятными для крупных собственников шагами. Лучше начать эти процессы самим, влиять на них и управлять ими, нежели пасть жертвой тупого сопротивления неизбежному. Чему быть, того не миновать. Легитимация приватизации нужна не власти, которая всегда предпочтет иметь зацепки для давления на нас. Это нужно нам и нашим детям, которые будут жить в России - и ходить по улицам российских городов без глубоко эшелонированной охраны".

Бывший председатель правления ЮКОСа, а ныне простой заключенный, Михаил Ходорковский предлагает власти пакт "собственность в обмен на лояльность". Он готов отказаться от космополитизма, признать необходимость взаимодействия бизнеса и государства, признать интересы населения России.

Ходорковский фактически зафиксировал свое поражение в противостоянии с президентом Владимиром Путиным, под знаком которого прошел весь 2003 год. Однако это пока еще не капитуляция, а проект мирного договора, предъявленный проигравшей стороной. Принять ли предложение мира со стороны Ходорковского или добиваться "безоговорочной капитуляции" ЮКОСа, целиком зависит от Владимира Путина.

Ярослав Родин

при подготовке использован материал газеты "Ведомости"