Вулкан по имени Олег

Этот артист не очень-то чтит нашего брата - журналиста, бежит как черт от ладана от всяческих интервью и пресс-конференций. Оно и понятно: отдельные индивидуумы из актерского цеха так и едят тебя очами: ну, возьми, дескать, у меня интервью, ну помоги "раскрутиться", обеспечь пиар! А куда дальше пиарить Янковского?! Если только сначала "скрутить", а потом снова начать раскручивать…Но то, что сделал этот "матерый человечище", уж не скрутить, не забыть, не отмести, даже если бы этого очень хотелось.

Он "въехал" в нашу жизнь как-то исподволь: никуда "не врывался", никого не шокировал. Но достаточно было появиться на экране его блондину Генриху Шварцкопфу из "Щита и меча", как стало ясно, что это - Артист. Потом был красноармеец из фильма "Служили два товарища" с мудрыми и печальными глазами, в которых с первых же минут читалась его короткая трагическая судьба…В Янковском никогда не было того показного душераздирающего темперамента, который у нас принято считать эталоном актерской игры: если после спектакля не охрип, не разорвал пару рубах на груди, не пустил слезу, значит, актер - так себе…Янковский - это вулкан и айсберг в одной упаковке. Сколько бурлящей лавы в его "надводной части", этого не знает никто. А того, что скрыто под водой, не знает, наверное, и он сам.

Многие скажут - везунчик! Да, без этого "фактора" в искусстве прожить сложно. Но сколько таких "везунчиков" прыгают сейчас по сценам и мелькают в сериалах! А попробуй вспомнить, что они тебе хотели сказать своими ужимками и прыжками: убей, не получится…Конечно, это была редкая "пруха", что он оказался удивительно похожим на Арсения Тарковского, и его сын - Андрей - без колебаний пригласил его сниматься в "Зеркале". Но ведь на главную роль в "Ностальгии" режиссер позвал тоже именно Янковского, а не какую-нибудь голливудскую звезду! Сам актер считает, что Тарковскому нужен был "человек, который чувствует и несет состояние". Янковский это умеет лучше, чем кто-либо другой. Это состояние незаметно, но бесповоротно становится и твоим собственным, и ты просто кожей чувствуешь сырость заброшенного бассейна и зыбкость маленькой свечки в руках. И для тебя уже становится жизненно необходимым - дойти до противоположного края, не загасив огня…

Его кино- и театральные герои вольно или невольно всегда становились "героями нашего времени". Янковский не считает это своей заслугой. "Просто выбор пал на меня", - говорит он. Надо отдать должное судьбе: она выбрала неплохого героя. Что-то от Печорина и Базарова, что-то от Онегина и Корчагина, а в целом - ни на кого не похожая Личность! Нынешнее непростое время он называет безвременьем. "Вот и героя нет". Но, глядя на этого "героя нашего времени" на сцене, меня никогда не оставляла мысль, что в нем сидит этакий стебоватый и прикольный саратовский паренек, который в любое время может хулигански подмигнуть тебе и крикнуть: "Чего ты сделал такую умную морду? Улыбнись!" Да он и открыто устами одного из свих персонажей с экрана призывает нас "Улыбнитесь, господа!" И мы не в силах противиться. "Только плохой артист играет совсем всерьез", - говорит Янковский. Режиссеры его "назначают" в герои, а он мечтает о характерных ролях, где можно похулиганить и "расколоть" партнера. Кстати, "в жизни" ленкомовские "небожители" общаются именно так: с приколами и уколами. Видно, сохранилось в них что-то "шестидесятное": несерьезное и несолидное. (Нонешние молодые, кстати, в том же Ленкоме, - не такие: они себя в основном "несут в массы", снисходительно позволяя себя любить).

Уж сколько сыграно-переиграно, а этот народный артист каждый раз мучается вопросом: как сделать так, чтобы из трех часов спектакля быть интересным хотя бы полчаса. Быть интересным - не простая задача. Ведь, как говорят на театре, глаза не спрячешь: если там, внутри что-то есть, тогда зритель - твой. Если пустой, то хоть прыгай, хоть ори благим матом - толку не будет. Олег Иванович одним взглядом может приковать к себе "стальными обручами" и уже не отпустить…

В него влюбляются, по нему убиваются, сохнут. Пишут ему письма. В самом деле, его авантажность порой граничит с некоторой раскованностью, и в его насмешливых глазах нередко появляется что-то игривое, двусмысленное. И дамы умирают. А он вот уже сорок лет верен одной, которая бдительно бережет его дневной (с 16 до 18) сон и не допускает "до тела" назойливых бумагомарак. И сама не дает интервью, считая это занятием зряшным и даже вредным. Он очень домашний, и не только в узком смысле этого слова. Ленком - тоже его дом. И он предан ему до мозга костей. Не разменивается на антрепризы. Однажды уехал на полгода во Францию, поработал в каком-то "вавилонском" проекте, где были собраны актеры со всего света. Но вернулся, и с тех пор на сторону - ни ногой. Правда, сейчас мучается: соглашаться ли на "Короля Лира", которого будет ставить в театре Анатолия Васильева сын Анатолия Эфроса Дмитрий Крымов…

Его учитель Марк Захаров считает, что не последнюю роль в творческих победах Янковского сыграл его невероятный гипнотический дар. Пусть так. Если в результате такого массового гипноза рождается Петр Первый или Мюнхгаузен, то я согласен еще долго ему поддаваться.

Павел Подкладов