Синдром жестокого отца

Феномен того, что случилось, пытается объяснить немецкий психоаналитик Алисия Миллер, автор книги Драма одарённых детей.

Алисия Миллер: Вероятно, для людей уже достаточно того, что тиран больше не представляет опасности, так как ненависть тем больше, чем больше мы зависим от чьего-либо самоуправства, и чем больше мы чувствуем угрозу, исходящую от другого человека. Ёсли всё это исчезает, исчезает и ненависть.

Однако я считаю, что сочувствие к тирану не должно быть аналогично сочувствию к обычному человеку. Нельзя забывать о его злодеяниях, особенно если деспот ещё жив. Мы должны помнить, с какой лёгкостью он казнил людей только по тому, что ему это нравилось. Не нужно доказывать, что в течение жизни характер диктатора не изменяется, и что он злоупотребляет разрушительной силой своей власти до тех пор, пока отсутствует сопротивление, или его можно задушить в самом зародыше.

Конечно, я против смертной казни, но не в случае диктаторов. И дело здесь не в справедливом возмездии , а в предупреждении новых трагедий. Диктаторы доказали, что вплоть до своей смерти они способны совращать людей и подчинять их своему влиянию. И даже пленённые они начинают использовать суд и средства массовой информации как публичные трибуны для своих речей. В них диктатор предстаёт в качестве жертвы и даже освободителя.

В детстве будущим тиранам было отказано в основополагающих правах на человеческое достоинство, поэтому замену им они находили в насилии, обмане и высокопарных позах.

Долгий судебный процесс это именно то, что они желают, и чего не должно быть ни в коем случае, так как люди могут поддаться жестокому обаянию искусителя, потому что в них всё ещё живёт ребёнок, боящийся быстрого на расправу отца, но в тоже время, он любит его и восхищается им.

Садам Хусейн родился 28 апреля 1937 года, недалеко от Тикрита, в бедной крестьянской семье, не имеющей даже своего участка земли. Биографы утверждают, что незадолго до рождения или в скоре после рождения Садам Хусейна, его отец оставил семью. Отчим, обычный пастух, постоянно унижал мальчика, называя его сыном проститутки и собачьим отродьем. Он безжалостно избивал ребёнка и мучил его самым жестоким образом. Чтобы максимально использовать полностью зависящего от него мальчика, приёмный отец до десяти лет не позволял пасынку посещать школу. Вместо этого он будил его ночью и посылал пасти овец.

А именно в этом возрасте в каждом ребёнке формируется представление о жизненных ценностях, просыпаются желания, об исполнении которых он мечтает. У Садама это было желание получить неограниченную власть над другими. В его голове зарождается идея, что только тогда он сможет спасти своё украденное достоинство, если будет иметь такую же власть другими, как отчим над ним. В детские годы у Садама не было других идеалов, не было других примеров: был только всесильный отчим и он жертва, полностью подчинённая террору взрослого человека. В последствии данный пример Хусейн положил в основу тоталитарной структуры своего государства. Тело Садама не знало ничего кроме насилия.

Каждый диктатор отрицает, что страдал в детстве, и пытается с помощью мании величия забыть об этом. Однако всё это бессознательно остаётся в клеточках его организма и однажды приводит к тому, что диктатор вступает в конфронтацию с правдой. То, что Садам со своими миллиардами искал убежище вблизи от места, где он родился, где ему в детстве никто не пришёл на помощь, и где он меньше всего мог найти защиту, отражает всю безысходность его детства и чётко иллюстрирует стремление к его повторению.

Теперь в Европе со всех сторон можно слышать возмущение о нарушении прав человека в случае Садама Хусейна. Почему? Если рассматривать этот вопрос поверхностно, то возгласы в защиту диктатора выражают антиамериканские настроения. Однако я предполагаю, что в них скрыты и более глубокие эмоциональные мотивы. Отказ наконец-то сделать выводы из всех этих историй с тиранами, хотя и кажется гротесковым, но причина этого лежит на поверхности.

Бессовестные тираны мобилизуют вытесненные страхи однажды битых детей. Детей, которые никогда не могли пожаловаться на своих отцов, и которые не могут этого сделать и сегодня. Но, не смотря на свои мучения, они остаются, верны отцам. Полное молчание было ответом на убийство без суда и следствия сыновей Хусейна. И всё по тому, что они не являются символом отца, с которым человек связан всеми нитями своей души. Кроме того, в человеке живёт надежда, что однажды злость в сердце родителя может замениться любовью.

Битые, подвергшиеся мучениям и унижениям дети, рядом с которыми никогда не было готовых прийти на помощь людей, в последствии превращаются во взрослых, с большой терпимостью относящихся к жестокости отцов и полностью безразличных к страданиям детей, так как они сами всё это испытали на себе. Поэтому совершенно естественно сочувствие к детям, которыми когда-то были диктаторы, но совершенно противоестественно сочувствие к взрослому, посылающему тысячи людей на виселицы или в газовые камеры. Нельзя прощать человека, основывающего свою власть на насилии.

Марина Белякова