МЫ и КУЛЬТУРА: «Гигантские змеи» Брукнера еле уместились в Консерватории.

Это поистине грандиозное творение крупнейшего симфониста второй половины XIX века. Симфония звучала 1 час 15 минут! В то время, как большинство классических симфоний длятся в среднем полчаса.

Признаться, «живьем» эту симфонию я никогда не слышал, она – редкий гость на концертной эстраде. Мое сильное желание послушать Восьмую Брукнера подстегивало то обстоятельство, что сам Рихтер считал эту симфонию лучшим произведением Брукнера. «Моя любимая симфония, знаю ее с юных лет в четырехруком переложении», - отмечает Рихтер в своих дневниках.

Чайковский считал симфонию самым лирическим жанром. Симфонии Брукнера – а их девять – это сам автор.

Жизненный и творческий путь этого симфониста был тернист, признание пришло к Брукнеру в последнее десятилетие его жизни. В те годы и была создана Восьмая симфония. Ее музыкальный строй – возвышенный, поэтический, ведь Брукнер так и мыслил, чувствовал.

Уроженец австрийской деревни, расположенной вблизи Линца, Брукнер долгие годы жил в Вене, но так и не стал истинным горожанином, жил замкнуто и одиноко; над ним глумился Эдуард Ганслик – главный музыкальный авторитет австрийской столицы; многие дирижеры того времени отказывались включать произведения Брукнера в свои программы, особенно после нашумевшего провала в 1877 году его Третьей симфонии. Мстили ему и за его приверженность Вагнеру, тогда как в Вене господствовал культ Брамса.

Брамс и Брукнер избегали личных встреч, и к творчеству друг друга относились неприязненно. Брамс иронически прозвал симфонии Брукнера за их безмерную длину «гигантскими змеями», а Брукнер говорил, что любой вальс Штрауса ему дороже симфонических сочинений Брамса.

В наши дни любой авторитетный дирижер, известный оркестр за честь почитает иметь в репертуаре симфонию Брукнера. Не исключение – швейцарский дирижер Роберт Бахман, который не раз выступал в Москве вместе с Российским Национальным оркестром. 25 марта состоялась их очередная встреча – в Большом зале консерватории. В первом отделении прозвучало произведение самого Бахмана – «Rotation» («Возвращение»), выдержанное в тусклых, сумеречных тонах, в моем представлении возникли некие «неземные», космические образы.

И вот – во втором отделении концерта – долгожданная Восьмая симфония (а публика, конечно, пришла на нее!): пасторали, героика, лирические откровения. Брукнера называют Шубертом второй половины XIX века. Выдающийся музыкальный критик Иван Соллертинский очень образно сформулировал: «Брукнер – это Шуберт, закованный в панцирь медных звучаний, усложненный элементами баховской полифонии, трагедийной структуры первых трех частей Девятой симфонии Бетховена и вагнеровской «тристановской» гармонии.

Под стать этому колоритному образу – Роберт Бахман, дирижировавший Восьмой симфонией Брукнера – высокий, аристократичный, рыцарственный.

Рядом со мной сидели молодые люди, по виду студенты, они буквально ловили каждый звук исполняемого, а потом бурно аплодировали и кричали «браво». Ну и молодежь пошла!..

Александр Миловидов