Интервью с Иваном Глинкой

Вчера умер знаменитый игрок и тренер сборной Чехии по хоккею, Иван Глинка. Он получил тяжелое ранение в автомобильной катастрофе близ города Карловы-Вары рано утром в понедельник.

Иван Глинка возвращался в своем автомобиле после завершения торжественной церемонии вручения премии в конкурсе «Золотая клюшка». В его машину врезался грузовик, водитель которого не справился с управлением.

Травмы Глинки были практически не совместимы с жизнью, однако врачи пытались сделать все возможное для спасения тренра.

Похороны Ивана Глинки пройдут в среду.

Иван Глинка - в далеком прошлом блистательный форвард сборной ЧССР, впоследствии - гениальный тренер. Подобная преемственность является скорее исключением, нежели правилом. Кульминацией его карьеры по праву можно считать олимпийское золото его подопечных в японском Нагано и увезенный спустя год из Норвегии комплект высших наград первенства мира. Когда мода на чешских специалистов постепенно распространилось на Россию, Глинка пришелся ко двору в омском "Авангарде". Каким запомнился Иван Глинка российским болельщикам, можно судить по одному из его интервью в качестве шефа омских "Ястребов".

- Пан Глинка, чем вы грезили в детстве?

- Сколько себя помню, всегда занимался спортом. Естественно, и мои мечты были с ним связаны. Хотел стать классным футболистом или хоккеистом. Но должен сказать, что и в школе я неплохо учился. Я в очень раннем возрасте начал играть в хоккей во взрослом чемпионате Чехословакии. Мне было 16 лет. Тогда и задумался всерьез о карьере хоккеиста. Кстати, в то время я уже числился студентом в высшем учебном заведении.

- Когда вы с блеском выступали за сборную Чехословакии, накладывала ли отпечаток на ваши матчи против команды СССР большая политика? Подстегивали воспоминания о 1968 годе?

- Безусловно, в этих встречах всегда присутствовала определенная доля политики. И обе стороны прекрасно понимали это. Я вам скажу, что люди в Чехословакии никогда не были согласны с тем, что предприняло руководство СССР в августе 68-го, когда ввело войска в Прагу. И победы на ледовой площадке были одним из способов выразить протест и гордость нашего народа. Мы дрались в этих матчах не на жизнь, а на смерть, старались прыгнуть выше головы. И как вы, наверное, знаете, нам нередко удавалось обыгрывать грозную сборную Советского Союза.

- В 1981 году вы отправились искать счастья в НХЛ. Возникали сложности при переезде в Северную Америку из социалистической Чехословакии?

- У нас на сей счет существовали определенные правила. Надо было иметь заслуги перед чехословацким хоккеем, сыграть за национальную команду не менее 150 матчей и к тому же разменять четвертый десяток лет. Освоиться было непросто. Тем более что большая часть карьеры игрока у меня уже была позади. Я попал в новую обстановку, пришлось перестраиваться. Но в целом это были для меня очень хорошие два года. В свой первый сезон в НХЛ я играл в составе "Ванкувера" в финале Кубка Стэнли. Имел хорошую возможность научиться английскому языку, познакомиться с другой культурой.

- Спустя два десятка лет вы вновь отправились в за океан, но уже в другом качестве: стали после финна Алпо Сухонена вторым европейцем, заступившим на пост главного тренера клуба НХЛ…

- Да, возглавил "Питсбург Пингвинз", однако проработал там недолго. Такова тренерская доля. Когда в игре не все получается, в первую очередь за это спрашивают с наставника. Результаты команды не оправдывали ожиданий руководства клуба. И оно решило отказаться от услуг главного тренера. Не первый и не последний случай в хоккейной жизни.

- Это правда, что ваш дед участвовал в гражданской войне, причем на территории Сибири?

- Все верно. Отец моей мамы Вацлав воевал здесь против красных в 1918 году в составе чехословацкого корпуса. Приходилось бывать ему и в Омске. Отсюда они дошли до Владивостока, откуда морским путем вернулись в Чехословакию. Дед умер в 1978 году, когда ему было 80.

- В сравнении с НХЛ, в чем преимущества и недостатки тренерской работы в России?

- Основное различие — в количестве игр за сезон. За океаном гораздо больше матчей. Конечно, труднее отработать столь длительный сезон. Но принципиальной роли это для меня не играет. По своей сути тренерский труд везде одинаков. И нет большой разницы – в Америке или в России тренируешь хоккеистов.

- Работая с каким из тренеров вы приобрели самый ценный опыт?

- Мне довелось работать со многими специалистами хоккея. У многих из них что-то почерпнул. Хотя одного учителя все-таки назову. Это мой отец Йозеф Глинка. Он тренировал клуб в Литвинове. У отца очень многому научился, особенно тому, что связано с психологией.

- У вас большое семейство?

- Да, семья большая и хорошая. Моему старшему сыну от первого брака 31 год. В детстве он занимался хоккеем, велосипедным спортом. Теперь сын тоже отец семейства, работает в автомобильном бизнесе. Дочери 22, уже замужем. Младшему сыну 15 лет, скоро он окончит школу. Что касается спортивных пристрастий, то ему по душе плавание.

- Перечислите самые счастливые мгновения в вашей жизни?

- Мне трудно что-то выделить. Их было много. Это и рождение детей, и выигрыши чемпионатов мира в качестве игрока и тренера, и победа на Олимпийских играх в качестве наставника. Рад, что таких моментов у меня немало. Есть что вспомнить.

- Какой вы человек по характеру?

- Не так существенно, что я сам об этом думаю. Гораздо важнее, что обо мне думают другие люди, которые знают меня какое-то время, которым доводилось наблюдать за мной в таких ситуациях, где характер проявляется рельефно.

- Вы верите в Бога?

- Можно сказать, что я верю, прежде всего, в себя. Вместе с тем весьма серьезно изучаю историю мировых религий – христианства, ислама, буддизма. Это же огромный, интереснейший пласт культуры.

- Существует ли девиз, жизненное правило, которому вы стараетесь следовать?

- Наверное, это можно сформулировать так: всегда быть честным, не кривить душой.

- Где предпочтете обосновать в будущем – в родной Чехии или за океаном?

- Конечно, в Чехии. Ведь там моя родина, а это для меня не пустой звук. В городе Литвинове у меня есть свой дом. В нем и буду жить.

- О чем вы мечтаете, как хоккейный специалист?

- Я уже не в том возрасте, чтобы вынашивать какие-то судьбоносные планы. Главные дела в своей жизни уже сделал. Однако нельзя жить без цели. И она у меня всегда есть.

По материалам газеты "Советский спорт"