Гойко Митич умирает не как индеец

Его называли «Виннету с Востока». В течение 15 лет Гойко Митич играл вождя апачей из романов Карла Мая. На восточногерманской киностудии ДЕФА им сыграно бесчисленное количество вождей краснокожих. Сейчас выходит новая картина с его участием «Эсперанца». В интервью немецкому таблоиду «Бунте» 67-летний актер поделился своими мыслями о смерти, судьбе и о собственном вигваме в Берлине.

Еще в 60-х годах он стал главным индейцем в ГДР и во всех странах Восточного блока. Для советского ребенка знаменитые ленты про индейцев с югославом Митичем в главной роли заменяли голливудские вестерны, которые никто не видел. Для наших детей была интересна не борьба краснокожих за свои права, а харизма и шарм Гойко Митича. На экране он был мужественен, красив, благороден и немногословен. В него влюблялись девчонки, а пацаны хотели быть похожими на него.

После воссоединения Германии актер принимал участие в традиционных фестивалях Карла Мая, которые проходят в Бад Зегеберге, где выступал в роли вождя апачей Виннету. Осенью 2006 года он распрощался со сценой. Но лишь перестал играть индейцев. В фильме «Эсперанца» (премьера состоится 29 мая) Гойко Митич впервые погибает на экране не как индеец.

- В этом фильме вы демонстрируете вашу нежность, ваш шарм. Что еще можно добавить?

- Как актеру мне нужно было суметь показать себе слабым и хрупким, больным и старым. Когда я однажды погибал в фильме про индейцев, происходила почти что революция. Я должен был возрождаться снова и снова! В этой же картине приходится довольствоваться смертью, которая часть жизни.

- Картина «Эсперанца» повествует о роковых встречах. Верите ли вы в них?

- Я испытал это на себе, но это при мне и останется. И все же я не знаю, существует ли что-то в этом роде. Некоторые встречи вероятно можно приписать судьбе, где скорее случай играет роль, и внезапно исполняются ожидания, потому что мы хотим верить в это.

- В этом есть что-то очень поэтическое.

- Возможно, у меня есть небольшая склонность к эмоциям и меланхолии. Но играть нужно как-то иначе, чтобы люди заметили: «Он умеет больше, чем просто показать индейца».

- Не жалеете, что перестали участвовать в фестивале Карла Мая?

- Считаю, 15-ти лет было вполне достаточно. Это длилось очень долго. Я сыграл 1024 представления. Это невозможно себе представить, даже мне самому. Пару лет я смог бы еще этим заниматься, ведь я чувствую себя в прекрасной физической форме. Но я сказал себе, что лучше всего будет оставить это.

- Чтобы вы хотели оставили себе на память о том времени?

- Великое множество подарков, но на меня всегда производило впечатление, когда дети дарили Виннету свои плюшевые игрушки. Это замечательно, если ребенок расстается со своей любимой игрушкой! Однако чаще всего нам давали морковку в подарок, для лошади, я целыми пучками таскал её сцены.

- Вы играете в театре. В Шверине Мекленбургский государственный театр поставил «Полет над гнездом кукушки», где вы играете.

- Вот только что сыграли последнее представление и теперь готовимся поставить мюзикл “Alexis Sorbas“. Сначала я был не в восторге и думал: «Ребята, ну, куда мне еще и петь!». Но позанимавшись с учителем пения, теперь я доволен.

- Вы впервые пели?

- Нет, была одна юношеская выходка, когда спел две песни. Музыка и исполнение действительно очень простые, но в то время были хороши. Одна песня называлась «Потуши огонь», а другая, как же она называлась... Тогда же я участвовал в телепередаче «Пестрый котел» (эстрадная программа телевидения ГДР – ред.). Людям это нравилось.

- В Берлине вы живете с дочерью и своей подругой?

- Скажем так, в моем вигваме тепло. Я живу в Кёпенике (район Берлина – ред.). Там прекрасные окрестности и водоемы. Порой я плаваю там на байдарке. Все это куда скромнее на деле, чем я говорю. Скажем так: я не выношу сор из избы.