Сегодня в Большом премьера нового "Евгения Онегина"

Недаром в преддверии эпохальной премьеры "Онегина" на новый лад" на расклеенных по всей Москве афишах над аршинными буквами названия оперы буквами поменьше написано "Петр Чайковский". Пушкин вроде бы уже ни при чем. На самом деле, все, конечно, не так, хотя Чайковский для либретто оттяпал едва не полромана, придумал имя Татьяниному мужу и заставил его петь.

Старая постановка "фирменной" оперы, в постановке Покровского и Вильямса, пелась в Большом больше 60 лет, с 1944 года, до самого закрытия главного здания на реконструкцию. Театральное руководство обещает зрителям, что масштабная опера никуда из репертуара не денется, а новая – просто возможность нового прочтения шедевра. Повторить старого "Онегина" на Новой сцене невозможно даже технически – декорации банально не помещаются.

Ставят новую оперу режиссер Дмитрий Черняков (большой поклонник привнесения современности в сюжеты классических пьес) и главный дирижер Большого театра Александр Ведерников. Впрочем, "новая" она весьма относительно – говорят, даже Черняков на этот раз решил смирить свое стремление к модернизации, хотя почти все, что касается постановочной части премьеры, держится в строгом секрете. Одно, впрочем, известно доподлинно: создатели спектакля решили воскресить первую постановку произведения Чайковского, взяв за основу… студенческий спектакль. А именно – "первую редакцию" оперы 1879 года в исполнении студентов Московской консерватории под управлением самого Николая Рубинштейна. Гигантские декорации с исторической сцены театра артистам не понадобятся: постановка будет камерной и лирической.

Как отмечает в беседах с журналистами Дмитрий Черняков, артистам и постановщикам удалось добиться "особой естественности происходящего". Впрочем, этой особой естественности не мешает применение новейших технологий. Обычно певцы, о чем бы они ни пели, даже если это любовный дуэт Татьяны и Онегина в финале оперы, вынуждены исполнять свои арии, глядя в зал (на самом деле на дирижера), а не друг на друга. Хитроумно спрятанные на сцене мониторы позволяют артисту поворачиваться на сцене во все стороны, как того требует его роль, и одновременно не терять из виду дирижерские указания. Конечно, потребовались и длительные репетиции, но, как надеется режиссер, дело того стоило. Все решится нынешним вечером, и решать будет зритель.