Персона. Джули Кент: "Я абсолютно свободна от зависти"

— Что значило для вас участие и победа в Benois de la Dance?

— Я очень-очень счастлива была завоевать эту награду шесть лет назад и очень-очень рада, что смогла приехать в Москву. Это мой первый визит в Москву: в прошлый раз я была только в Петербурге. Это, знаете ли, очень волнительно — оказаться среди стольких замечательных танцовщиков, моих коллег, выступать с ними на одной сцене, особенно — если это сцена Большого.

— Джули, Вы — прима-балерина, первое лицо в своей труппе. А если бы судьба распорядилась иначе и после учебы Вы стали бы всего лишь "одной из кордебалета" – Вы бы танцевали?

— Я думаю, я бы танцевала. Но не двадцать лет подряд. Двадцать лет танцевать в кордебалете — это очень-очень трудно, отнимает много сил. Я танцую до сих пор и получаю от этого огромное удовольствие — во многом потому, что для меня сольные танцы — это самовыражение, которого во многом лишены танцовщицы кордебалета.

— То есть танец для вас самоценен, вне зависимости от признания, социального положения, призов?

— Я думаю, что танец — это часть тебя, твоей жизни. Это не твоя профессия. Это ты сама. Это очень поддерживает, даже если ты всего лишь танцовщица кордебалета, я думаю. Причем я говорю, разумеется, о моральной, духовной поддержке. То, что ты следуешь своему призванию, поднимает твой дух.

— Как вам удается совмещать карьеру и заботы о семье?

— О, все получается отлично. У меня двухлетний сын, мой муж — тоже бывший балетный танцовщик, ныне художественный руководитель нашей труппы. Как-то так все естественно совмещается. Я привожу своего малыша на репетиции, и остальные танцовщики умиляются — это так забавно. Конечно, когда он был младше, все было далеко не так весело (улыбается), но трудности — вещь временная.

— Как вы полагаете, сын пойдет по Вашим стопам?

— Скорее всего, нет. Я почти уверена. На свете столько всяких невероятно увлекательных дел и профессий, и меня сильно удивит, если у него будет такая же страсть к балету, как и у меня. Однако мне будет приятно, если он станет интересоваться балетом, театром. Балет — тяжелая работа, она подходит не всем. Она требует, чтобы ты отдавал ей часть себя, отказывался от многих других важных вещей. В балете могут быть очень разные пути. У кого-то путь гладкий, великолепная карьера, главные партии. Но часто танцовщику приходится бороться с трудностями, его сокровенные мечты далеко не всегда сбываются. Приходится заставлять себя работать, подталкивать себя, когда ничего уже не хочется. Потом приходят молодые, и наступает время сходить со сцены...

— Вам тяжело дается соперничество, столь естественное в театре?

— Мне как раз легко. Я, к счастью, абсолютно свободна от зависти. Мне всегда интересно узнавать что-то новое от других танцовщиц, перенимать что-то у них.

— Кто из русских балерин и танцовщиков оказали на вас наибольшее влияние?

— Одна из любимейших моих балерин, оказавших на меня наибольшее влияние, — Наталья Макарова. Она очень много работала со мной в начале моей карьеры, когда я танцевала в "Баядерке", например. Наталья подала мне много интересных идей. Во многом я обязана ей своим призом Benois de la Dance. Ну и, конечно, Михаил Барышников. Он был моим руководителем, он фактически "создал" мою карьеру, привел к тому танцу, которым я сейчас занимаюсь.

— А что вы любите, кроме балета?

— Я люблю книги. Читаю все подряд — и современные вещи, и классические романы. Я люблю и кино, но у меня нет времени ходить в кинотеатр.

— Вы снимались в кино. Вы не видите себя в роли профессиональной киноактрисы?

— Скорее всего, нет. Это совсем другая работа, другая жизнь. Впрочем, если меня просто пригласят поучаствовать в каком-то фильме, как это было много лет назад в "Танцовщиках" Герберта Росса или недавно в "Центральной сцене" Хинтера, я, конечно, соглашусь. Мне это нравится. Работа и жизнь балерины куда труднее работы и жизни киноактрисы, так что я уверена, что справлюсь (улыбается). Но специально искать возможности показаться на киноэкране я не буду — если это произойдет, пусть произойдет само собой.