Баян Ширянов и Компания объявлены вне закона

Борьба с нарколитературой вступила в активную фазу полтора года назад, когда наркополицейские преступили от предупреждений к активным действиям. Первой "жертвой" наркоконтроля стали произведения молодежного писателя Кирилла Воробьева, более известного под псевдонимом Баян Ширянов.

Тогда повести из небезызвестной "пилотажной" серии легли на стол сотрудникам экспертно-криминалистического управления ФСКН, и специалисты признали, что писатель действительно пропагандировал наркотический образ жизни, а также подробно объяснял, как изготовить наркотики в домашних условиях. Книгам Воробьева был объявлен "красный свет", и теперь писателя обходят вниманием издательства и книжные магазины.

Сам Баян Ширянов считает, что с ним поступили несправедливо, ибо он, работая над своими произведениями, якобы пытался показать всю безнадежность, пустоту и ужас наркомании: "Я нарочно старался сделать "Низший пилотаж" (первая популярная книга автора) как можно более резким, мрачным, временами грязным – чтобы вызвать отвращение к самому процессу "ширяния". Импотенцию, безумие, предательство, драки, утрату личности нельзя считать рекламой наркотиков… а дальше они что, запретят Мопассана за проституцию, детективы за разбой, а сказку про Бабу-Ягу – за пропаганду людоедства?"

Тот, кто читал книги Ширянова, наверняка согласится, что подобную литературу вряд ли стоит печатать. Наркотические термины и изощренный мат, которыми просто пестрят книги писателя, вряд ли представляют особую культурную ценность для российского читателя. Однако есть книги, о пропагандистской направленности которых действительно можно долго рассуждать.

Сегодня около десятка книг отслеживают правоохранительные органы в книжных магазинах. К ним относятся "пилотажи" Баяна Ширянова, мескалиновая эпопея Карлоса Кастанеды, "Рассказики под экстази" Фредерика Бегбедера, "Семь лепестков" Сергея Кузнецова, "На игле" Ирвина Уэлша, "Штурмуя небеса" Джеймса Стивенса, "Электропрохладительный кислотный тест" Тома Вульфа, "Фенилэтиламины" С. и Э. Шульгиных, "Марихуана – запретное лекарство" Лестора Гринспуна.

Насчет последней все понятно: авторы не только поясняют, почему необходимо легализовать марихуану, но и дают советы по выращиванию "травки" и способах употребления наркотика. Насчет художественной литературы не прекращаются споры: ведь согласно Конституции, считают либерально настроенные критики деятельности ФСКН, в России - свобода слова, а под понятие "пропаганда" действительно можно подвести немало хорошей литературы. Кастанеда – всемирно известный писатель, и вряд ли наркотик мескалин, о котором пишет автор, распространяется в северной России.

С недавнего времени ФСКН заинтересовался деятельностью Виктора Пелевина, особенно последней книгой "Священная книга оборотня", в которой по ходу сюжета периодически колется кетамином полковник ФСБ. В общем, примеров много, и тем для споров тоже немало. Кстати, за рубежом правоохранительные органы проводят подобную политику в отношении слишком "зарвавшихся" писателей, особенно строго с этим обстоит дело в США.

Как отметил в одном из своих выступлений начальник Управления межведомственного взаимодействия в сфере профилактики ФСКН РФ полковник Борис Целинский, определенные "перегибы" в работе наркоконтроля существуют. "Но мы хотим, чтобы нас поняли правильно: если человек в какой-то форме рекламирует продвижение наркотиков, этому должен быть поставлен заслон, - заявил полковник. - Что касается литературы, мы ничего не выдумываем сами.

Сегодня, изымая из продажи книгу, мы на основе филологической экспертизы направляем ее в суд, и уже он решает, запрещать ли ее продажу. Никакого произвола с нашей стороны нет".

Кстати, книги могут помочь наркодилерам не только внутренним содержанием, но и в прямом смысле. Недавно итальянская полиция пресекла канал поставки кокаина из Перу в Рим. Необычным оказался способ транспрортировки наркотиков: кокаин растворялся в специальном составе, затем этой жидкостью пропитывались страницы книг, а затем наркодилеры отправляли их авиапочтой. В нашей стране пока до такого не додумались.

Александр Михайлов