Где будет играть театр “Около” ?

О положении дел в театре рассказал на пресс-конференции в Союзе театральных деятелей руководитель театра - Юрий Погребничко.

Вот что он сказал:

- Сгорели полностью сцена, актерское фойе, зрительское фойе – совершенно новое, отремонтированное. Сгорела часть костюмов, довольно большая – 1/5 часть. Кое-что мы пытаемся восстановить. Наш художник даже сказал, что некоторые костюмы стали лучше. (Смех). Только они очень пахнут гарью. Полностью сгорел электроцех, не знаю, на какие суммы. Наверное, страшные… В тяжелом состоянии административное здание: и гримерки, и репзал, и склад костюмов. В восстановлении этих помещений нам помогает управление культуры.

Надеюсь, что к концу января мы сможем туда войти. Декорации, которые накануне поехали за границу на гастроли, сохранились. Поэтому мы сейчас можем играть на другой площадке три спектакля. (Если будет, где играть). Сохранились также музыкальные инструменты, которые были на гастролях. Остальные сгорели. У нас есть так называемая Малая сцена. Никакая наша декорация туда не встает. Тем не менее, мы решили, что там можно играть “Гамлета”. Возможно, что там будут ставиться новые спектакли. А пока мы планируем в конце декабря сыграть три спектакля в Театре наций. Управление культуры дает деньги на аренду.

Нас приглашает сыграть у себя в здании на Сретенке и Анатолий Васильев. Возможно, мы и там сыграем. Если бы у нас была вся декорация, то мы могли бы играть гораздо больше. Но мы ее делаем сейчас. Спектаклей, которые нельзя восстановить вообще, нет. В течение года можно восстановить все. Но то, что я сказал – это достаточно оптимистично. А что же происходит сейчас? Мы не играем, не репетируем, идут кое-какие тренинги. (Это при отсутствии света во всем здании). Театр “как бы есть”, но в действительности он агонизирует. Так же, как тяжело больной человек, который подключен к аппарату, и вопрос только в том, отключить его или нет. Можно ли его оживить? Можно! Проблема – в экспертизе. То есть в том, кто решает, кого оживить, а кого можно и сразу “убить”. Наша сегодняшняя встреча полезна в этом смысле. Если вы видели наши спектакли, как-то к ним относитесь и считаете, что театр надо восстановить, то это и будет часть экспертизы. Ведь вокруг вас – много народа и вы можете высказать свое мнение. А что касается вопроса, на каком месте восстанавливать театр, то вспоминаю свою поездку в Нью-Йорк, которая состоялась лет 15 назад. Нас водили по центру города (от 38-й до 48-й улиц) и показывали, как убирают бурлески и стрипиз-клубы, как восстанавливают на их местах театры – большие и маленькие. Тогда по центру города нельзя было ходить без охраны. Я думаю, что сейчас там все хорошо. Поэтому нельзя ни в коем случае убирать из центра города театры. Я думаю, что некоторое время мы еще продержимся, играя на разных площадках, но… Артисты должны приходить каждый день в одно место: в один репзал, в одну гримерку, должны выполнять какой-то тренинг”.

По словам директора театра Константина Заславского, «сумма предварительного ущерба в соответствии с материалами следствия составляет 20 млн. рублей. Первая помощь со стороны комитета по культуре г. Москвы нам оказана. Дальнейшие вопросы находятся в стадии “проработки”. Наше глубокое убеждение, что театр должен находиться в том месте, где он находится сейчас. Как он будет восстанавливаться, в какие сроки сейчас говорить пока рано. Что касается официальной версии случившегося, то она такова. На сегодняшний день возбуждено уголовное дело по факту умышленного причинения ущерба. Я получил заключение технической экспертизы, которая полностью исключает факт короткого замыкания электропроводки или, как было написано в СМИ – неосторожного обращения с огнем. Речь идет о внешнем факторе, о факте возгорания от открытого источника огня. Стало быть, это – не возгорание электропроводки или то, о чем подумал полковник-пожарник, увидев в декорационном дворе дрова. Он тут же спросил: “Где у вас баня? У вас, наверное, ночью артисты веселились и сожгли театр!” Я ему попытался объяснить, что дрова – это декорация нового спектакля “Дядя Ваня”. Причем, дрова не сгорели, потому что были пропитаны огнестойким составом.

Задача пожарных понятна: надо свалить все на театр. Потому что это – богема, отсутствие дисциплины, курение и т.д. Ничего подобного не было: спектакля в тот вечер не было, тренинги закончились в 19 часов. А в три часа ночи загорелось так, что за то время, что ехали пожарные (а ехать им надо было менее одного километра от здания РАТИ), почти полностью сгорела сцена. Расследованием причин должны заниматься компетентные органы. Предположения могут быть разные, но я не думаю, что их надо сейчас озвучивать. Понятно, что территория, где мы находимся – лакомый кусок. Кто-то пошутил, что из всех очагов культуры мы – вторые по близости к мэрии после памятника Юрию Долгорукому.

Что касается других площадок, то театральное братство сразу откликнулось, и многие коллеги предлагают нам играть абсолютно безвозмездно. Причем, не только в Москве, но и по всей России, и даже за рубежом. Начиная от малой сцены “Комеди Франсез” и заканчивая театром в Магадане. Должен сказать, что уже несколько лет на уровне мэрии обсуждался вопрос о реконструкции театра. Несколько организаций, в том числе СТД, обратились к Юрию Лужкову с просьбой решить вопрос о том, чтобы театр был восстановлен на прежнем месте”.

В заключение собравшиеся единодушно подписали письмо в адрес мэра Москвы. К чему оно приведет, Бог ведает. И послужит ли мнение “экспертов” (как назвал собравшихся Юрий Погребничко) каким-то аргументом для сильных мира сего, не знает никто. Кто-то на этой встрече пошутил, что выражение “очаг культуры” приобретает в данном контексте зловещий смысл. Понадобится ли этот воспламенившийся “очаг” Москве и России, покажет время. А пока что этот известный во всем мире театр с пеной у рта защищает только театральное братство, причем, не только российское.

Павел Подкладов