Подайте вузе на пропитание

Таким образом, на момент подписания контракта (лето 2003 года) плата за обучение определена четко — 1700 долларов США. Эту плату студенты исправно вносили в течение минувшего 2003—2004 учебного года. Однако в начале нового учебного года (в сентябре 2004 года) студентам предложили подписать некое «соглашение об изменении условий контракта», согласно которому с 1 августа 2004 года «размер оплаты за год на период всего обучения составляет сумму, эквивалентную 2000 (двум тысячам) долларов США».

Более того, им предложили подписать еще одну весьма любопытную бумагу — договор благотворительного пожертвования, в котором сказано, что «Благотворитель», действующий от своего имени, с одной стороны, и региональный общественный фонд «Юбилейный фонд… университета», с другой стороны… заключили настоящий договор о нижеследующем: Благотворитель ежегодно в течение всего периода обучения в университете передает на безвозмездных условиях Благополучателю денежные средства в сумме, эквивалентной 800 (восьмистам) долларам США».

Эти средства, как указано в договоре, должны пойти на «укрепление материальной и технической базы и содействие совершенствованию подготовки кадров…» Здесь сразу необходимо заметить, что сборы на «благотворительность» продолжаются не первый год, тогда как юбилей вуза (если деньги собирались исключительно на его празднование), насколько нам известно, прошел уже 3 года назад.

Студенты посчитали, что их, грубо говоря, надувают. Кроме того, далеко не все из них — дети богатых родителей, большинство сами зарабатывают себе на учебу, поэтому для них повышение платы даже на 300 долларов — весьма ощутимый удар по студенческому кошельку.

Однако бунт длился недолго и был подавлен коротким, но весомым аргументом со стороны руководства вуза: не хотите подписывать допсоглашение и участвовать в благотворительности — не надо, заставить вас мы не можем. Но подумайте — сдадите ли вы ближайшую сессию и кто из вас дотянет до госэкзаменов?

Студенты, как говорится, утерлись и заплатили. Более того, они перезвонили к нам в редакцию и попросили не раскручивать эту историю — поступление в элитный вуз и так досталось им непросто. К тому же несколько студентов-иностранцев, кровно заинтересованы именно в качественном российском высшем образовании. Тем не менее мы все-таки решили узнать, насколько законна подобная практика и не является ли это одним из способов «относительно честного» отъема у граждан денег (пускай и идущих на благие цели вроде «совершенствования подготовки кадров»), то есть их самих?

«Игры с платными и бюджетными местами должны быть закончены»

Со своими вопросами мы отправились к председателю Комитета по науке и высшей школе правительства СПб Александру Викторову.

— Возмутительно! — это первые слова Александра Дмитриевича Викторова при просмотре вышеуказанных документов.

— Что возмутительно, Александр Дмитриевич?

— При заключении договора о платном обучении обе стороны одинаковы в правах. Соответственно, право каждой стороны — соглашаться или нет с условиями договора. Контракт заключается между вузом и студентом. Но со стороны учебного заведения в договорных отношениях может участвовать только учебное заведение, сам вуз, а не какие-то благотворительные фонды. Сбор денег в форме благотворительных пожертвований с явным оттенком благотворительности я вообще впервые встречаю. Кроме того, в этом контракте четко указана сумма — 1700 долларов США (что, кстати, тоже неправомерно — сумма должна быть указана в российских рублях). А если сумма уже указана и в контакте не предусмотрено ее повышение, то никто не вправе ее изменить.

— Да вуз вроде как и не изменяет первоначальные условия. Он лишь «просит» подписать некое дополнительное соглашение… А возможность такого соглашения как раз предусмотрена в контракте.

— Это сложный юридический вопрос, надо разбираться с юристами.

— А сами вы не знаете, правомерно это или нет? К вам разве не обращаются студенты-контрактники, обиженные родными вузами?

— К нашему удивлению, как раз с этой проблемой — повышением платы за обучение — обращается крайне мало студентов, хотя она совсем не неожиданная для нас. Но корни этого лежат в законодательстве РФ, которое никак не регулирует ни стоимость обучения, ни даже форму договора между учебным заведением и студентом. По идее, это должно регулироваться Гражданским кодексом. Но когда новый ГК принимался, такого понятия, как платное образование, практически не было, поэтому все тонкости, возникающие вокруг него, в ГК не учтены. Более того, до сих пор на законодательном уровне не решен вопрос, что такое платное образование — услуга или что-то другое. Отсюда вся неразбериха и злоупотребления.

— Получается, что никакие правовые акты это не регулируют? Если платное образование — не услуга, то закон РФ «О защите прав потребителей» его не контролирует. В ГК тоже ничего толком не прописано. И этим пользуются учебные заведения?

— Юристы спорят уже не один год, но так и не могут прийти к однозначным выводам. Я лично неоднократно обращался по этому вопросу в Министерство образования, но пока четкого ответа нет. Часть юристов считает, что это не услуга. Я тоже считаю, что образование — не услуга, а если и услуга, то особая. Это процесс взаимодействия учебного заведения и студента, причем это не разовый процесс, как предоставление услуги, например, в ремонтной мастерской, это все сложнее и тоньше. Здесь должны быть свои формы договора, свои четко прописанные взаимоотношения.

— Так кто или что сегодня регулирует стоимость обучения?

— Рынок. И вузы можно понять: инфляция, растут расходы учебных заведений. Естественно, возникает необходимость в средствах. Но в любых обстоятельствах вуз обязан руководствоваться законодательством, условиями контракта.

— Согласна: вузам сейчас живется нелегко. Преподавателей, живущих на унизительно низкую зарплату, жалко. Но жалко и студентов. Какой же выход в данной ситуации? То есть как поднять плату, но законно, не ущемляя права ни тех, ни других?

— Пока проблема оплаты в вузах не решена законодательно, думаю, выход один: предусмотреть повышение оплаты в контракте так, чтобы это не было неожиданностью для учащихся. Привести ее в соответствие с коэффициентом инфляции, к примеру. Абитуриент будет знать, что его ожидает, и уже заранее подумает, подписывать контракт или нет.

— Можно сказать, что платные места в вузах — это повод для коррупции?

— Да, можно сказать и так. Но не только. Многие вузы сейчас вынужденно уменьшают количество бюджетных мест. Появилась даже такая формулировка: вузы-рыночники. И это объяснимо: государство платит за одно бюджетное место вузу около 800 долларов. Себестоимость же подготовки одного студента обходится от 2 до 5 тысяч долларов. Естественно, это убыток для вуза. Они просто вынуждены покрывать недостаток средств платными местами. Но та часть населения, которая может оплачивать учебу, составляет не более 10%. Тяжело людям, тяжело вузам. До августа 2004 года существовало положение, согласно которому государственный вуз не мог принимать более 25% студентов, обучающихся на контрактной основе, от бюджетных мест. Это ограничение привело к созданию негосударственных вузов с соответствующим качеством образования (не могу сказать, что достаточно низком во всех вузах, которых сейчас в достаточном количестве). Я считаю, что это неестественное регулирование образовательного процесса.

— Вы, как профессор, бывший руководитель одного из крупнейших вузов Петербурга, какой видите выход?

— Платное и бесплатное отделение в одном вузе — это нонсенс. Отсюда все проблемы. Я считаю, что любой человек должен иметь право на высшее образование. Чтобы его получить, должны быть введены государственные возвратные кредиты на образование. Любой человек может получить этот кредит, учиться, а потом решать, как возвращать кредит: работать и его отдавать, или искать, к примеру, фирму-спонсора, или же человек окажется настолько способным и незаменимым, что государство и вовсе ему «простит» этот кредит. А игры с бюджетными и платными местами должны быть закончены. Решение проблемы одно: введение государственных кредитов и абсолютное выравнивание абитуриентов по отношению к местам в вузах. Все места в государственных и негосударственных вузах должны быть платными, но при этом абсолютно для всех категорий населения должны быть доступными образовательные кредиты.

Заметим: у местных органов власти, в частности у того же Комитета по науке и высшей школы, нет правомочий регулировать действия высших учебных заведений. Они не могут наказать вуз за некорректную, скажем так, политику в отношении студентов-контрактников, не могут отозвать лицензию или уволить руководителя, нарушающего закон. В первую очередь потому, что самого закона нет. Но, как пообещал Александр Викторов, у них есть возможность указать руководству вуза на неправомерность его действий. Будем надеяться, что реакция последует адекватная. О чем и известим наших читателей.

Марина БОЙЦОВА