Улицы разбитных осведомителей

_________

— Поможет ли побороть преступность и терроризм возрождение ДНД?

— Сами по себе дружинники никогда и не ходили, всегда постовой сопровождал группу из нескольких дружинников. Когда я был в добровольной народной дружине, точнее, в комсомольском оперативном отряде, с нами всегда был постовой. При помощи дружинников он мог работать без напарника, охранять гораздо большую территорию, кое-кого мы даже ловили — наверное, это был тогда эффективный способ. Сегодня в отделениях дикая нехватка постовых — так что организация добровольных народных дружин, возможно, чем-нибудь милиции и поможет. Лишний человек с повязкой на руке на наших улицах не помешает. Мы в прошлом году снимали очередной фильм нашего сериала в Южно-Африканской Республике. Там дикий разгул преступности, в Кейптауне после семи вечера на улицу выйти невозможно. Так вот, с преступностью они борются теми же методами — создали народные дружины, которые патрулируют улицы по вечерам. Благодаря одному лишь их присутствию на улицах организованные банды не рискуют нападать на прохожих.

_________

— А насколько помощь добровольных осведомителей помогает в оперативной работе?

— Я не знаю, как сейчас, но в то время, когда я был опером, — в середине девяностых — семьдесят процентов тяжких преступлений раскрывалось, согласно статистике, по оперативным данным. Это значит: с помощью осведомителей, благодаря агентурной работе. Пока никакая разведка, никакая спецслужба в мире ничего другого, к сожалению, не придумала. Это не наше, российское ноу-хау это общемировая практика. С точки зрения большинства иностранцев, это нормальная практика, но наша милиция всегда являлась аппаратом принуждения, ее никогда не любили, и стукачество никогда не поощрялось.

_________

— Именно в преступной среде или вообще?

— Нет, вообще, у всего населения. Когда мы были на съемках сериала в Соединенных Штатах, то с удивлением увидели на многих заборах нарисованный глаз. Когда я спросил: «Что это?», мне объяснили: «Этот человек, грубо говоря, стучит в полицию. И если возле этого дома что-нибудь будет происходить, преступник должен знать, что этот человек обязательно даст показания. Более того, немедленнно позвонит и сообщит, как добровольный помощник». Это у них нормальная практика, и никто домовладельца за это не осуждает. У нас, наверное, исторически сложилось совершенно другое отношение к этому вопросу. Вряд ли жители дома, если кто-то сообщит в милицию о том, что их дом заминирован, будет возмущаться стукачеством — если, конечно, дом действительно был заминирован. Никто из потерпевших, которым возвращали украденные вещи и намекали при этом, что вернуть вещи удалось исключительно благодаря помощи осведомителей, не возмущался — все только благодарили. У нас в стране отношение к осведомителям получилось двойственное: стучать, конечно, плохо, но если стукач лично мне поможет — это хорошо.

_________

— А насколько добровольно действуют осведомители? Помогает ли им материальное вознаграждение?

— Какими-то рекомендациями, инструкциями, приказами это невозможно регламентировать. Нельзя предусмотреть, какие именно невидимые нити свяжут оперативника и его агента, на каких мотивах построятся их взаимоотношения. Это очень тонкая материя, и одними деньгами, конечно же, этот вопрос не охватить. В большинстве случаев это все-таки добровольные отношения. Никто не регламентирует их количества: иногда десятки, а иногда один осведомленный человек может с легкостью весь район «охватывать», а иногда пятьдесят человек ничего интересного тебе вовсе не сообщат.

_________

— В случае обнаружения подобного агента — насколько серьезные неприятности ему грозят?

— Вопрос это, по идее, засекреченный, поэтому никто на улице узнавать осведомителя не должен. О своем агенте должен знать только сам оперативник — поэтому, если стукач все же попадает «на зону», его с гарантией не должен никто заподозрить. Другое дело, как сами оперативники могут относиться к своему агенту… Я думаю, если это хороший агент, к нему не только хорошо относятся — его по возможности оберегают, и если он сам слишком не набедокурит (от тяжкого преступления, конечно, никто «отмазывать» не будет), то все будет нормально. Своим помощникам оперативники тоже по мере возможности помогают — так сказать, в бытовом, в житейском плане. Если агент не дурак, если не афиширует свои связи… Хотя, как ни удивительно, многие не скрывали таких связей в своей среде — у некоторых был такой «авторитет», что они этого и не стеснялись. Был такой Руслан Коляк — так он открыто говорил «я на связи у РУБОПа». Убили, впрочем, его вовсе не за это… А что касается глубоко засекретившихся осведомителей — помню, что еще в конце восьмидесятых одному заслуженному нашему агенту, которому было тогда уже хорошо за семьдесят, тогдашний начальник ГУВД лично вручал медаль, поздравлял и жал руку. Мероприятие, правда, проходило в закрытом режиме…

_________

Беседовали Лада и Дмитрий Мотричам