Сачмо

Луи Дэниэл Армстронг родился в Нью-Орлеане 4 августа 1901 года. Но эта дата не вполне достоверна, потому что матушка будущей суперзвезды его свидетельство о рождении потеряла, и оно было найдено только в середине 80-х. (Другие источники предполагают со слов самого Луи, что он родился 4 июля. Но поскольку мы его в тот день не поздравили, воспользуемся первым). Здесь очень к месту будет цитата из заметки известного знатока джаза Дмитрия Ухова: “Вообще, как говорится, повод всегда найдется, был бы человек хороший. А в том, что Луи Армстронг (он не возражал, чтобы его называли именно так, на французский манер, но отзывался и на Сатчелмауса, сокращенно Сачмо - точное соответствие нашего “рот варежкой” - и на Попса - Папашу) - человек хороший, никто, кажется, никогда и не сомневался”.

Луис вырос в бедном районе города, иногда выступая на улицах за гроши в качестве певца в вокальном квартете. В новогоднюю ночь 1912 года Луи (по одной версии) “взял в руки пистолет и выстрелил в воздух, отмечая праздник, после чего был арестован и послан в дом для трудновоспитуемых подростков”. По другой - на него напали, и он вынужден был защищаться. Будущему Сачмо повезло: “он попал в частную подростковую тюрьму, точнее, в частный закрытый “воспитательный дом”, который содержал на жалкие деньги отставной солдат - темнокожий фанатик правильного образа жизни и перевоспитания “детей улицы” - Джозеф Джонс, американский Макаренко… В заведении Джонса Луи стал горнистом. Имеется в виду не привычный нам пионерский горн, а разновидность корнета, но только без клапанов. Юный Армстронг давал и побудку, и отбой, и другие сигналы, но все свободное время посвящал усовершенствованию своих игровых, исполнительских навыков”. Кроме горна в тюрьме он освоил грамоту и арифметику. Так что возблагодарим Создателя и за тот пистолет, и за приют, в котором малец отравился джазом. Выйдя “на свободу” через два года, Луи начинает играть в Нью-Орлеане в “хонки-тонках” - местных публичных домах с баром и бильярдом, а также на уличных шествиях. Потом пришло время настоящих джазовых групп. У него появился покровитель – Кинг Оливер, который через 4 года пригласил своего протеже играть в Чикаго в своей группе Creole Jazz Band в качестве второго корнетиста.

Далее опять обратимся к биографам великого Сачмо. “К своему двадцатилетию Луи стал невероятным, отчаянным трудягой. Мы не задумываемся над тем, что музыканту, дабы овладеть джазовой техникой, требуется миллионы раз повторять одну и ту же комбинацию звуков, приемов. Только так исполнение становится автоматическим, а как это ни парадоксально, именно совершенный автоматизм только и может дать способность к высокой импровизации”. Он пытал счастье и в Нью-Йорке, но вскоре снова вернулся в Чикаго. В 1925-27гг вместе с кларнетистом Джонни Доддсом, трамбонистом Кидом Ори, своей женой - пианисткой Лилли Армстронг - и мастером банджо Джонни Сэнт-Сиром Луи записывает настоящие хиты - музыку, которая подняла и прославила нью-орлеанский джаз на весь мир. Его композиции просто изумляют музыкальных ценителей, особенно те, в которых Луи меняет корнет на трубу.

Постепенно он становится суперзвездой Америки, но его слава доходит и до Европы. Но ни слава, ни деньги не могли вытравить из него того нью-орлеанского шалопая, который палил из пистолета в Новый год. Уже упомянутый нами Дмитрий Ухов пишет: “Во время первых же своих гастролей по Европе в 1932 году Армстронг был удостоен чести выступить перед Георгом V. Пренебрегая всеми условностями двора, трубач мало того что обратился к Его Величеству первым (“Это для вас, Рекс”) , но еще и начал с песенки “Ты - негодяй! Жду не дождусь, когда ты помрешь”. Но Виндзоры обладали чувством юмора - в отличие от джазменов следующего поколения, которые обвиняли Армстронга в том, что он превратился в “развлекателя для белых”. Когда его где-нибудь на гастролях называли “послом доброй воли”, негры-радикалы обязательно добавляли: “на службе у Госдепартамента”. (Подумалось: а хоть бы и так! Если для того, чтобы прославить джаз надо было побыть на пресловутой “госслужбе”, то от этого выиграли все: и джаз, и Сачмо, и Госдеп).

Он стал легендой, и эта легенда, как пишут знатоки, “бежала впереди него. Один из музыкальных лондонских фанатов вспоминал впоследствии, что ожидал встретить огромного усатого великана и долго думал: “Где же он, легендарный герой?” Но увидел заурядного низкорослого негра в белой кепке, песочного цвета куртке и фиолетовом безвкусном костюме”. Этот заурядный и низкорослый был гением. Которому, слава Богу, помогали.

Одним из таких стал Джо Глейзер. “Выходец из еврейского квартала (в молодые годы член шайки), говоривший по-английски с сильным оттенком “идиша”, женившийся впервые на проститутке, Глейзер решил заработать на джазе. Он был груб, матерился и пил без меры, но держал свое слово, при этом не стесняясь обзывать своих подопечных “черными”. Но именно Глейзер взял под опеку Армстронга, Эллу Фитцджеральд, Сару Воан и других. Все, кто знал его, говорили, что он искренне верил в величие этих музыкантов. И был прав. В своем деле Глейзер оказался суперменеджером, циничным, но внимательным к артистам, следившим, чтобы их никто не обижал”. Именно на период продюсерства Глейзера выпадают те годы жизни Сачмо, когда он действительно почувствовал себя суперзвездой. И уже никогда не сходил с Олимпа. Как пишут историки джаза: “На день его смерти - 6 июля 1971 - в мире не было ни одного джазового музыканта, кто мог бы сравниться по популярности с великим Сачмо”. Добавим от себя: и до сих порт нет. Поэтому, наверное, американцы оставили старину Иоганна Себастьяна на четвертом месте…

Павел Подкладов

Использованы статьи Дмитрия Ухова, Валерия Островского и материалы сайта “Развлечения из Азербайджана”.