Вячеслав Шалевич: Любовь, театр и еще кое-что

Вячеслав Шалевич на нашей встрече говорил в основном о творчестве и, главным образом, о своем новом детище - театре им. Рубена Симонова, который он сейчас возглавляет, не покидая подмостки родного Вахтангвоского. Он не очень-то любит говорить о личной жизни, хотя она у него была достаточно бурной. Что ж, это понятно: он и сейчас вполне импозантен и подтянут. Добавьте к этому харизматический низкий и хрипловатый голос, и вы поймете, что представительницы прекрасного пола от него до сих пор без ума. И годы тут не помеха. Недаром же 70-летний народный артист называет себя молодым папой: его дочке от нового брака нет еще и трех лет.

Первой его избранницей была подруга детства, с которой они учились в соседних школах. Не дотронувшись до нее ни разу, он, "как честный человек", решил сделать ей предложение. Но через 15 дней молодожены развелись без сожаления. От второй жены у Шалевича родился сын. Но супруга умерла. Такая же участь постигла и сына: он умер в 37 лет. Осталась внучка. С третьей женой брак длился 31 год, пока она не умерла. Сыну от этого брака сейчас почти 30 лет. Ну, а теперь, как было сказано выше, у актера и его молодой жены есть совсем свежее пополнение в семье. Кроме того, у супруги двое детей от прежнего брака. Вот такая громадная семьища у народного артиста!

Теперь-то Шалевич остепенился. А раньше готов был сметать любые преграды ради своих дам сердца. У него был роман с Валентиной Титовой: дело доходило до того, что он приезжал к ней на несколько минут в Ленинград и тут же улетал на репетицию в Москву. В конце концов, Валю у него увел Владимир Басов. Потом его гражданской женой была чудесная Эльза Леждей - одна из "Знатоков"… Да и сейчас поклонницы проходу не дают. Правда, недавно на гастролях подошла одна и говорит: "Ой, вы мой самый любимый артист. Но я думала, что вы уже умерли…" А он, слава Богу, живехонек! И готов говорить о своем творчестве без конца.

-- Вячеслав Анатольевич, вы сами довольно часто выходите сцену Театра им. Рубена Симонова, в том числе - в роли Казановы. Это - новая версия вахтанговского спектакля?

-- Нет, Михаил Александрович Ульянов подарил нашему театру этот спектакль, передал декорации, костюмы. Я берегу его, потому что "Три возраста Казановы" поставлен основателем нашего театра Евгением Симоновым.

-- К юбилею некоторых артистов в Вахтанговском театре специально ставили бенефисы. А почему вы не попросили об этом же Ульянова?

-- Я человек стеснительный, так не могу. Я пришел к Ульянову и попросил в мой юбилейный день позволить сыграть спектакль Театра имени Рубена Симонова. 27 мая мы сыграем спектакль "Старые русские" с Анной Каменковой и Михаилом Воронцовым. Это мой спектакль, за который мне не стыдно.

-- Хотелось бы поговорить о последних ваших ролях на Вахтанговской сцене. Вы сразу согласились играть в спектакле Владимира Мирзоева "Сирано де Бержерак"?

-- Мне хотелось понять, почему к нему так тянется молодежь, побыть "внутри", почувствовать его руку. Я ему очень благодарен. Мирзоев человек очень большого покоя, никогда не кричит на актеров. Он все знает, у него все выверено, каждое движение руки актера. Меня поразило его абсолютное знание материала.

- Ну, Мирзоев - это уже признанный мастер. А как получилось, что юный Павел Сафонов уговорил играть в "Чайке" такое количество мэтров, в том числе, и вас?

-- Сафонов поставил чудный спектакль в училище по "Месяцу в деревне". Я попросил его перевести этот спектакль на сцену Театра имени Рубена Симонова. Он отказался, но выступил со встречным предложением: не сыграю ли я Дорна в "Чайке"? Было интересно работать. Сейчас "Чайку" с малой сцены перевели на большую, она идет буквально на овациях публики.

- Как рождался ваш Дорн - с подачи молодого режиссера или все же больше самостоятельно?

-- И самостоятельно, и с помощью режиссера. Признаюсь: я не очень люблю Чехова. Для меня он загадка. И Дорн - тоже загадка. Был момент, когда я пошел отказываться от роли. Но Паша меня довольно тактично убедил. Мы нашли контрапункт этого персонажа. Он потому не дает лекарств никому, что он сам очень болен. Мне Дорн поначалу казался просто циником. Но мы нашли ему оправдание. Дорн - трагическая фигура. Это необычно.

- Однажды вы встретились в работе с Петром Фоменко…

-Да, в "Без вины виноватых", где я играл Мурова. Это был очень непривычный Островский. Фоменко внес в пьесу совершенно иные интонации. Он всех нас перевернул. Помню, мы репетировали сцену с Юлией Борисовой. Я говорю: "Вы Любовь Ивановна Отрадина". Ставлю точку, хотя у Островского стоит вопрос. Фоменко восклицает: "Браво! Не вопрос, а именно точка". Петр Наумович - великий педагог, гениальный режиссер. Он умеет научить, показать. Личность необыкновенная. Человек высочайшей культуры и образованности. Причем его культура ненавязчива. От него я научился словам: "мне кажется". Он мог жестоко ругаться, но всегда говорил: "мне так кажется". Это снимало резкость. Мы все учились у него. Юлия Константиновна совсем по-новому играла у Фоменко. Все работы были замечательными. А как Юрий Волынцев играл! Хотя далось всё не без труда. Фоменко вложил много энергии, чтобы победить некоторые наши штампы.

-- Чего, как вам кажется, не хватает современному театру?

-- Меня волнует, что со сцены ушла гражданственность. Для меня сцена - алтарь. Жалею, что не могу найти такой пьесы как "Тринадцатый председатель", когда зрители выбегали на сцену, чтобы поделиться сокровенным. Они забывали, что находятся в театре.

- Какие темы могли бы сегодня заставить зрителя выбежать на сцену? Что, на ваш взгляд, в наше время наиболее актуально?

-- Считаю, что одна из важных тем - развал Союза. В Театре имени Рубена Симонова полемическим спектаклем стал "Козленок в молоке" Юрия Полякова. Сейчас нам не хватает такого театра, какой был когда-то у Любимова, у Захарова.

-- Сегодня многие театры обеспокоены тем, что государство собирается отказаться их субсидировать, и будет настаивать на самоокупаемости. Вас это волнует, как руководителя театра?

-- Идея: "сами выживайте как знаете" - угроза для театра. Легче легкого превратиться в развлекательный комплекс, показывать зрителю соблазнительные части тела. У нас театр муниципальный. Мы живем сложно. Но спектакли нашего театра адресные. У публики существует "живая газета". Свой зритель приходит и на "Доходное место", и на "Козленка". Причем успех спектаклей идет по нарастающей.

-- Как складывается ваша судьба в кино?

-- Я снимался довольно много. Потом наступил перерыв. Сейчас другая ситуация: прошлым летом я снялся в 11 картинах. Сегодня одновременно снимаюсь в четырех фильмах. На заре перестройки снимался в "Мастере и Маргарите" у Юрия Кары в роли первосвященника Каифы. Недавно раздался звонок: приглашали в ресторан, я отказался, но мне сказали, что заодно можно будет посмотреть "Мастера". Продюсер картины (тот самый, кто не пустил ее к зрителю) держит в Москве ресторан. Именно он устроил четырехчасовой просмотр для съемочной группы. Это замечательная, тонкая картина. Какие же артисты в нем играют! Анастасия Вертинская, Валентин Гафт, Михаил Ульянов, Николай Бурляев. Роковая судьба у этого фильма…

-- Бывало, что вы отказывались от участия в съемках. Вы по характеру --ершистый человек?

-- Нет, я очень стеснительный и тактичный. Я так воспитан.

Вопросы задавал Павел ПОДКЛАДОВ