Как адвокат сел на театральную иглу

Я могу понять, когда в малолетнем дитяти просыпается музыкальный или шахматный талант. Это - Господня печать. Но когда ребенок начинает в 8 лет писать пьесы, это уже, как сейчас говорят, круто! Именно таким крутым оказался малыш Карлито. Но, отметившись однажды на стезе Мельпомены, повзрослев, он вдруг к ней остыл, и последующие годы посвятил изучению медицины и юриспруденции, променяв драматургию на адвокатуру. Сперва в Венеции, потом в Павии Гольдони занимается юридическими науками, но гораздо усерднее знакомился с драматической литературой вообще и итальянской в частности. Причем, с прискорбием отмечал в последней отсутствие чего-либо достойного внимания. Несмотря на свои 16 лет, парень задумывает реформу в этой области. Однако, в своем реформаторском стремлении он допрыгался до исключения из университета: за сатиру в драматической форме под названием "Колосс" его удалили из Павии. Потом, уже дома, в Венеции Гольдони вступил в адвокатское сословие и даже с успехом вел процессы. Одно время он даже был консулом Венеции в Генуе, что также не шибко способствовало творчеству. Но, как известно, раз вкусив пыль кулис, потом от нее так просто не отделаешься. Словом, Гольдони все же "сел на театральную иглу", и в 1748 году окончательно избрал драматургию своей профессией.

Слава Богу, в Венеции было, куда приложить талант: театров там было немало - штук 10. И Гольдони почти пятнадцать лет писал для них пьесы, которые народ принимал "на ура". Но, как и у любого другого талантливого человека, у него появились влиятельные недруги, прежде всего Карло Гоцци со товарищи. "Боливар не выдержал двоих", и Гольдони удрал в Париж, где обосновался в качестве драматурга при Итальянском театре…

Герой чеховской "Чайки" писатель Тригорин говорит, что жизнь его проходит в постоянной работе: закончил одну повесть, в голове вертится тяжелое чугунное ядро: новый сюжет. Так, наверное, бывает со всяким творческим человеком. Так было и с Гольдони. Остается только поражаться продуктивности этого человека: его перу принадлежит более 260 произведений самых разных жанров - трагедии, трагикомедии, комедии (в т.ч. импровизации), либретто опер, оперы-буфф, мелодрамы, романтические и поэтические драмы, проза. Некоторые произведения написаны на итальянском языке, около дюжины - на венецианском диалекте, многое - на смеси литературного итальянского и диалекта.

Конечно, не все, что написал Гольдони равнозначно. Ранние его пьесы и те, что он написал во Франции четверть века спустя, - мягко скажем, не считаются шедеврами. А вот "средний", венецианский период стал просто уникальным. Он, собственно, и принес славу Гольдони. Все то, что сейчас знает из гольдониевских пьес наш театрал средней руки, было создано именно тогда. Это и "Трактирщица", и "Слуга двух господ", и "Кьоджинские перепалки", "Синьор Тодеро - брюзга", etc. etc…Но и в последний период жизни во втором отечестве - Франции - Гольдони тоже ценили. Такой строгий судья, как Вольтер, в одном из писем драматургу назвал его "сыном и живописцем натуры", человеком, "очистившим итальянскую сцену, изобретающим фантазиею и умеющим писать здравым смыслом", восхвалял "чистоту, естественность" его стиля. А итальянский критик писал, что театр Гольдони похож на большую, людную ярмарку, где встречаешь людей всякого характера и всякого сословия, но первое место на этой ярмарке занимает низший класс. Его даже называли за это итальянским Мольером, что очень ему льстило.

Читатель спросит: а почему, собственно, не могли ужиться два гения итальянского театра: Гоцци и Гольдони? Для ответа на этот вопрос потребовалось бы несколько икусствоведческих диссертаций. Поскольку у нас такой возможности нет, ответим кратко: камнем преткновения стал традиционный итальянский театр масок: комедия дель арте. Первый Карло - Гоцци - всеми силами старался сохранить традиции этого жанра. Он в своих 10 пьесах отстаивал главное, что было свойственно дель арте - магию, волшебство, тайну. А Гольдони "опустил" ее до быта, сделал из Арлекина, Тартальи, Панталоне вполне нормальных узнаваемых людей. Вот что написано по этому поводу в "Энциклопедии Брокгауза и Ефрона": "Завещанные итальянской комедии еще римскою так называемые четыре "маски", которые вследствие своей вековой неподвижности, приобрели плачевную шаблонность и утратили всякую жизненность - эти "маски" Гольдони заменил реальными лицами, выхваченными прямо из жизни. Грубую, большею частью, импровизированную арлекинаду он заменил тонким и серьезным "жанром", в котором главное - изображение действующих лиц, их смешных сторон, слабостей и недостатков". Уйдя от "комедии дель арте", Гольдони положил начало "комедии нравов", благодаря чему за ним закрепилась слава "отца итальянской комедии". Он утверждал, что "любовь под маской походит на огонь под пеплом".

Автор этих строк, при всем уважении к энциклопедистам, согласиться с ними "на все сто" не может. Гольдони и его комедии нравов - это здорово! Но меня все же больше тянет к тому, что создавал итальянский народ веками, к тому, что отличает его театр от всех других, - к магии комедии дель арте. Пойдите на "Принцессу Турандот" и "Короля Оленя" в Вахтанговский театр, на "Ворона" в театр "Около" и, может быть, вы со мной согласитесь…

Конец жизни Гольдони не был благостным. В 80 лет, когда он написал свои "Мемуары", он жил в Версале на пенсию, положенную Людовиком XVI. Революция лишила драматурга и этого дохода. Умер Гольдони в Версале 6 февраля 1793.

Татьяна Ломме