МЫ и КУЛЬТУРА: Зарезанная свинья и два литра спирта за рулон линолеума

Наверное, пьеса так тронула сердце обозревателя Newsinfo, потому что он сам сподобился в незапамятные времена отбывать свой армейский срок на одной из площадок Байконура недалеко от знаменитой железнодорожной станции Тюра-Там. Странно, но факт: сны об армии до сих пор преследуют уже немолодого обозревателя, летние песчаные бури и зимние пронизывающие вьюги до сих пор свистят в его ушах…И он сам мог бы написать не менее правдивую пьесу об армейском житье-бытье.

Впрочем, сейчас речь не об ощущениях вашего корреспондента, а о спектакле. В пьесе Жеребцова нет каких-то особых страшных, надрывающих душу фактов, связанных с неуставными отношениями, а также с обычаями и нравами, царящими в нашей армии. Словом, страстей-мордастей, стрельбы и изнасилований в пьесе нет. Но менее страшной она от этого не становится.

Солдатики (а именно так назван спектакль) служат вовсе не в ракетных войсках, как, собственно, положено было бы (ведь - Байконур, чай, а не какой-нибудь Урюпинск!). На самом деле они "воюют" со свиньями, неся службу в подсобном хозяйстве. Там-то и разыгрывается главная нравственная коллизия пьесы. "Старик" (т.е. дембель) дослуживает последние месяцы, и ему надо во что бы то ни стало продержаться, сохраняя со всеми нормальные отношения: и с офицером, курирующим свиноферму, и с бандитом-завскладом по прозвищу Бес. Он помогает им обмениваться "товаром": Бес ворует на складе стройматериалы, а офицер снабжает его спиртом. Но на беду "заведующего свинофермой" ему в помощники (и на перевоспитание) присылают "салагу" - очкарика, не комсомольца, да к тому же - верующего! И в хитром дембеле потихоньку-помаленьку начинает просыпаться человек. Хотя живет он пока по принципу "и нашим, и вашим". Но жизнь - штука непредсказуемая, и ему все-таки придется сделать однозначный выбор между свинством (в фигуральном смысле) и человеческим обликом. Что из этого получается, узнаете на спектакле.

"Солдатики" не просто заставляют думать и сопереживать. Они рвут душу. Немалая "вина" в этом блистательных актеров, игра которых настолько на первый взгляд безыскусна, что иногда даже кажется - ты попал опять на проклятый Богом Тюра-Там. И видишь своих сослуживцев, среди которых были и бывшие зэки, и несчастные шпыняемые всеми "бабаи", да и продажные девки…Молодой режиссер Дмитрий Петрунь сделал на редкость точный выбор: он не пригласил в спектакль никого из звезд "Табакерки", а предложил главные роли артистам с "не замыленными" лицами, т.е. не успевшими примелькаться завзятому театралу. И, видимо, поэтому возникает эффект абсолютной достоверности, кажется, что на сцене - самые обычные пареньки, выхваченные из толпы. Кстати, из "табакерочных" актеров среди главных персонажей - только один: Алексей Гришин. Он играет того самого дембеля с кликухой Хруст. А двух других: очкастого "салабона" и страшного Беса, - соответственно Артем Семакин и Алексей Панин. Оба в программке названы артистами кино. Киноману, наверное, известна фамилия Панина, который блистательно сыграл в фильме "Звезда" роль Мамочкина и даже успел получить Государственную премию РФ. Автор этих строк грешным делом подумал, что, если у нас в кино работают ТАКИЕ артисты, то оно определенно скоро должно выбраться из тупика и будет еще греметь на весь мир!

Спектакль, повторяю, тяжелый, но не безысходный. Несмотря на страшный финал, который драматург и режиссер предлагают нам дофантазировать самим, в нем есть какой-то свет в конце тоннеля, маленький лучик надежды.

Обозреватель Newsinafo, конечно же, не мог упустить свой шанс и, поймав Владимира Жеребцова перед самым отлетом в Стерлитамак, успел побеседовать с ним.

- Владимир, ваша пьеса настолько реальна и остра, что, кажется, она написана только вчера под впечатлением о службе в Армии. Это на самом деле так?

- Нет, в армии я служил в 1987-89 годах, то есть, с тех пор прошло достаточно много времени. Но, наверное, служба в армии, это такая вещь, которая надолго остается в памяти. Это испытание для молодых 18-летних людей. Такая пора, когда людям действительно приходится проходить проверку на прочность. И поэтому это не так просто забыть.

- Насколько пьеса соответствует тому, что вы испытали в армии, велик ли элемент художнической фантазии?

- Моя служба - это только фон для того, чтобы придумать историю. История придумана, таких документально списанных с натуры персонажей и ситуаций не было. И, тем не менее, мне кажется, что здесь очень помогло то, что я эту ситуацию видел своими глазами.

- Вы пессимистически смотрите на то, что происходит сейчас в армии или все-таки у вас есть надежда, что все еще может измениться?

- Конечно, пессимизма в жизни хватает. И не только в армейской, но и в гражданской, "вольной" жизни. Безусловно, в жизни много такого, что вызывает очень негативные, отрицательные чувства. Но, тем не менее, жизнь продолжается. Во всяком случае, мы видим, что хорошо, а что плохо. Мир окончательно сходит с ума, и этого никто не замечает. Я думаю, черное называют пока черным. И это само по себе внушает оптимизм.

- Оставим социальные проблемы и возвратимся в театр. Как вы считаете, насколько совпадает ваше видение пьесы до ее постановки с тем, что сейчас создано в "Табакерке"?

- Пользуясь случаем хочу сказать спасибо режиссеру Дмитрию Петруню и актерам, которые принимали участие в создании спектакля. И, конечно, всем остальным, включая Олега Павловича Табакова, который сыграл определяющую роль. Хочу поблагодарить за то, что они дали возможность сказать свое слово драматургу в неискаженном виде, режиссер не стал тянуть одеяло на себя. Он дал возможность достаточно внятно произнести со сцены то, что я написал. Я не знаю, может, кому-то покажется не театральным, что все так безыскусно, впрямую показано…Но для меня важно, что стержень был сохранен.

- А вы имели право голоса в процессе работы?

- Мы делились впечатлениями, мыслями. Но моя главная задача, как драматурга, - создать текст. Конечно, я никоим образом не вмешивался, я просто не имею права вмешиваться в действия режиссера. Но Дима - такой человек, с которым легко общаться. Мы просто разговаривали, обсуждали. Не знаю, насколько я помог, но, думаю, что, во всяком случае, не помешал.

- Олег Павлович Табаков, судя по всему, опять не промахнулся. Более того, попал в "десятку"…

- Я очень ему благодарен за то, что он сделал этот выбор. Он ведь был далеко не однозначным, Олегу Павловичу пришлось рисковать и проявить определенное мужество. Потому что, судя по рецензиям, пьесу очень часто обвиняют в старомодности. Для меня в этом нет проблемы. Мне кажется: если есть что сказать, то форма - это уже дело второе, а может и третье.

- Известно, что вы до этой пьесы имели драматургический опыт: написали десять пьес, пять из которых идут в театрах. О чем эти пьесы?

- Люблю пробовать себя в разных диапазонах. Одна пьеса, которая идет сейчас в Волгограде - "Потомок" - о войне. Но не впрямую. Там использован такой ход: молодой человек, наш современник, попадает в 1942 год. Это немножко фантастический сюжет. Но, тем не менее, я попытался на эту фантастическую ситуацию посмотреть с реальной точки зрения, как бы странно это ни звучало. Есть у меня и другие пьесы, обычные мелодрамы, есть пьесы, которые можно отнести к детективному жанру. Я пытаюсь соблюдать правило: нужно чтобы было интересно делать то, что ты делаешь. Через силу я пока не писал.

- Стерлитамак - театральный город?

- У нас есть театр русской драмы и театр башкирской драмы. Люди ходят, может не так много, но не меньше, чем в любом другом городе. Премьеры обсуждаются широко.

- А зрители и театральные деятели из Стерлитамака знают, что в городе живет драматург, пьесу которого поставили в Москве?

- Конечно. Я же сам работаю в местной газете, и коллеги меня поздравили. Было очень приятно.

- Не собираетесь ли предложить еще что-нибудь московским театрам?

- Пока нет, не знаю, не будем загадывать.

Беседовал Павел Подкладов