МЫ и ПОЛИТИКА: Секреты питерского саммита.

Newsinfo: Александр, существует мнение, что «Петербургский диалог» потерял свою значимость, изжил себя. Вы согласны с этим?

Александр Рар: Я не согласен с тем, что «петербургский диалог» себя уже изжил, но я согласен, что есть определенные трудности. Ментальные трудности, человеческие трудности, поскольку все-таки не удалось довольно быстро объединить интересы немецкой и российской элиты. Есть, к сожалению, очень много «недопониманий». Например, немцы постоянно путаются Россию поучать по вопросам гражданского общества, объяснять, что в России его нет, и что Россия должна принимать немецкий опыт развития и становиться демократическим государством.

С российской стороны, я думаю, что нужно, чтобы в диалоге появились представители самых различных групп общества. Я думаю, что Германия действительно не в праве поучать Россию, но с другой стороны, есть очень важные темы, которые нужно обсуждать «общественностями» двух стран.

Действительно, в Германии развито гражданское общество, оно развивается у нас 50-60 лет после войны. В России его пока нет. В России нет этих организаций, у которых есть настолько солидный фундамент общества для того, чтобы в этом плане быть адекватным партнером для германских организаций. Поэтому, немцы, с моей точки зрения, тоже должны понимать, что в России еще гражданское общество только рождается, поэтому очень сложно говорить о том, что здесь на том же самом уровне необщественные организации могли бы общаться.

Newsinfo: А какие именно вопросы решаемы при такой расстановке сил?

А.Р.: В группе, где я работаю на форуме, очень серьезно нужно поговорить о роли Германии и России в мировой политике. С моей точки зрения, интерес российских структур к этой работе с Германией пока недостаточно развит. С нашей стороны все-таки приезжают представители главных политических фондов и других организаций, которые работают в этом направлении. То есть Германия все время старается в неофициальной форме поговорить с российской стороной. Есть такая темы, как Калининград, совместные миротворческие операции где-то на Кавказе. Темы, которые когда-то могут стать частью большой политики. И они должны обсуждаться. С моей точки зрения, здесь с российской стороны, наблюдается осторожность, и «жирный» намек, что мы на такие темы скорее хотим поговорить с американцами, а вы еще, европейцы, недозрели до настоящего стратегического разговора.

Newsinfo: Достаточно ли для достижения «общественного диалога» простого согласия сторон? Может, мешает что-то еще?

А.Р.: Но, если мы говорим «общественный диалог», то самая главная здесь проблема – это недостаток денег. Нам нужно найти, и с немецкой и с российской стороны, крупных спонсоров, которые бы поддержали этот диалог, были бы заинтересованы в том, чтобы именно представители гражданского общества двух стран постоянно общались. Они могут прийти из правительственных структур или из общественных фондов.

Newsinfo: По-вашему, насколько эффективно используются политические связи Михаила Горбачева, председателя «Петербургского диалога»?

Рар А.: Что касается эффективности использования политических связей Михаила Горбачева, то я думаю, что Горбачев – просто идеальный собеседник для Германии. В Германии в нем видят некого святого, который помог ей воссоединиться. Поэтому Германия с ним с удовольствием сотрудничает. Но, тем не менее, существует мнение, что в России он - уже политик не столь заметный. У него нет таких крупных связей, которые помогли бы получить финансовую поддержку для «Диалога». А именно она сейчас нужна для того, чтобы этот диалог действительно реализовался в будущем. Но пока что он, действительно, больше, чем только символическая фигура. Именно для Германии он, с точки зрения России, тоже должен быть очень важным человеком, проводником общих идей будущей политики.

В любом случае, очень важно, чтобы и Путин, и Шредер или будущие лидеры России и Германии тоже поддержали бы этот диалог. Он зависит от их присутствия. Если лидеры «беседующих» государств не будут участвовать в этом диалоге, он умрет.

Newsinfo: Спасибо, Александр. Будем надеяться, что диалог не только не умрет, но и светлой жизнью оживет.